На берегу животные почти все время спят, тесно прижавшись друг к другу. Разнообразие вносит купание. Эти часы наиболее приятные и вместе с тем очень беспокойные для владельца гарема. Купание явно доставляет ему удовольствие, однако в воде он менее проворен, чем молодые «холостяки», и они пользуются этим, подплывая к самкам с нескольких сторон и всячески стараясь увести их. Глава клана разрывается на части, мечась от одного похитителя к другому. В конце концов ему это надоедает, и он, издав зычный гортанный звук, выгоняет из воды своих дам.
Остров Кинг-Джордж находится в субантарктической зоне, которая необычайно богата как в видовом, так и в количественном отношении различными животными, в том числе и пингвинами. На одном месте часто гнездится до трех видов этих птиц, различающихся формой головы, размером и окраской туловища. На скалах у воды масса антарктических пингвинов с черной уздечкой на шее, столь же маленьких и суетливых, как и пингвины Адели. Другой вид пингвинов, обитающих в районе острова, — пингвины Папуа.
У меня остается еще время, и я направляюсь к громадной колонии этих птиц, находящейся на полуострове Ардли. Отлив. По песчаному перешейку, выступившему из воды, перехожу на полуостров. Галечный пляж, оккупированный пингвинами, тянется на целый километр и, огибая отдельные высокие скалы, полого спускается к воде. Пингвины Папуа такого же роста, как и пингвины Адели, но клюв и лапы у них окрашены в сочный ярко-красный цвет, а через затылок подковой проходит полоса белых перьев. Часть пингвинов находится у моря, к которому нужно только спуститься с галечного пляжа. Вначале пингвины двигаются с достоинством, но сохранить его на весь спуск у них не хватает выдержки. Через десяток метров они пускаются наперегонки друг с другом, падают на брюхо и, помогая себе конечностями, скатываются вниз. У воды пингвины вскакивают, радостно подпрыгивают и с громким криком устремляются вперед. Кормятся долго, выпрыгивая из воды в каскаде брызг, наседают друг на друга, вместе ныряют. Только насытившись, птицы успокаиваются, собираются в кучу и начинают размеренно покачиваться на волнах. Плавать, нырять и бултыхаться в воде — их любимое занятие. Сюда же вниз добираются (правда, не так быстро) и птенцы. Наиболее смелые из них ныряют в воду и, радостно гогоча, плещутся на мелководье. Возбужденные и голодные, птенцы цепко встречают взрослых пингвинов, выходящих на берег. Но те быстро проскакивают через их ряды и устремляются каждый к своему птенцу. Птенец необычайно возбуждается при появлении родителя: толкается о его грудь, машет крыльями и подпрыгивает. Он успокаивается, как только в его клюв попадает порция пищи. После еды малыш погружается в послеобеденный сон.
В ЗАРОСЛЯХ ВОДОРОСЛЕЙ
Утром-мы сидим у гидрологов и просматриваем данные замеров глубин в бухте. Нам необходимо найти вертикальную стенку или же крутой склон. Именно в таких местах нагляднее всего вертикальное распределение животных по этажам. Однако почти всюду дно полого понижается в сторону моря. На тех участках, где произведены замеры, глубины в 30–50 м удалены от берега на несколько сот метров; здесь сложно будет поставить шлюпку на якорь и удержаться при ветре на одном месте. Наш небольшой адмиралтейский якорь оказался неприспособленным для выполнения столь почетной функции — его легко отрывает ото дна одно только слабое трепыхание каната, заменяющего нам якорную цепь. У двух островов, расположенных в куту бухты, глубины до 10–15 м. Однако в этом месте промер глубин еще не окончен, возможно, что-нибудь и будет найдено. После изучения навигационной карты решаем спуститься у отвесных скал, расположенных ближе к выходу из залива Гуардия-Насьональ, где большие глубины начинаются недалеко от берега.
Вот и мыс — несколько голых каменных столбов. Шлюпка упирается носом в скалу. Грузов сразу же с кормы уходит вниз, плывет метрах на десяти, но вскоре поднимается. Опять здесь не то что нужно. Вначале мелко. Глубины начинаются дальше, чем это показано на карте.
Решаем попробовать у Двух островков в конце бухты Ардли. Судя по характеру острова Альбатрос, большего из двух, и береговой линии гряды Файлдс, где-то под водой должен быть крутой склон.
Спускаюсь у основания отвесных скал большего острова. Неглубоко, всего три-четыре метра. Медленно плыву над дном в сторону моря. Видимость у поверхности плохая, глубже — лучше. На дне плотная чаща водорослей, длина некоторых слоевищ больше десяти метров. Идет отлив, и все пластины вытянулись в одном направлении, плотно прикрывая дно толстым ковром. Ровная площадка дна кончается. Вниз уходит узкая расщелина, расширяясь в обе стороны и постепенно переходя в отвесную стенку. Водоросли сползают вниз, скрывая поверхность скалы и многих животных. Такой удивительной стенки под водой я еще нигде не встречал. На террасах растут колонии губок, по форме напоминающих пасхальный кулич. В центре колонии они большие, а к краям становятся все меньше. Расположены, как солдаты в строю, по росту. На глубине 25 м стена переходит в крутой склон, по которому свисают только отдельные языки водорослей. Встречаются чистые участки дна, громадные кусты белых актиний.
Наверху пасмурно, поэтому под водой полумрак. Над песчаным дном несколько светлее. Спускаюсь до 40 м. Прямо передо мной из голубого полумрака показываются необычные сооружения — несколько параболических арок пролетом от двух до пяти метров нежно-кремового цвета толщиной в руку. Что это, животные или растения? Вероятнее всего, первое. Дотрагиваюсь до одного из них. Отделить от грунта животное трудно, а поместить в сетку еще сложнее: скручиваясь кольцами, оно охватывает мою руку и не желает лезть внутрь капроновой сетки. Как только я его отпускаю, оно легко поднимается вверх. Подставляю сетку, и это существо, свернувшись клубком, само вплывает внутрь. Мне остается только протолкнуть его дальше, чтобы не повредить защелкой.
Поднимаюсь вверх по склону. В шлюпке осторожно выпускаем животное в ведро с водой. При дневном освещении оно имеет сочный оранжевый цвет с легким серебристым налетом. Грузов с Пушкиным долго ломают голову — что же это такое? Наконец классифицируют — сложная асцидия.
Меняется ветер. Лодку начинает сносить. Медленно выходим из пролива в бухту. С каждым порывом ветра в нас летят холодные соленые брызги. Заливает сильно. Ясно, что вчетвером мы не сможем обследовать дальние острова. Даже небольшое волнение будет каждый раз серьезным препятствием для перегруженной шлюпки. Выход один — разбиться на пары и работать так, как мы это делали в Молодежной и Мирном. Пушкин и я опять вместе. Наше время для погружений — с 4 до 8 часов утра. С 8 до 12 часов погружается Грузов. Мы в это время производим разборку собранного материала, а с 12 часов опять уходим вдвоем на шлюпке к островам и возвращаемся только к 4 часам. Затем наступает время Жени и Валентина, а мы отдыхаем.
Каждую ночь в 3 часа 30 минут нас будит вахтенный матрос. Вылезаем на палубу. Как правило, идет мелкий дождь. Временами налетает холодный ветер. Со стороны пролива Дрейка, через галечную террасу, где строят станцию, перекатываются клубы тумана, растекаясь ватным облаком по бухте Адели. Пропадает берег, только в разрывах иногда проглядывают черные и белые пятна — скалы и снег. Вахтенный выводит стрелу и спускает шлюпку за борт. Валентин с вечера тщательно укрывает мотор, и утром он заводится не капризничая.
Наш гидробиологический разрез находится на вертикальной стенке в районе двух островов. От «Оби» на средних оборотах туда хода минут 20. Останавливаемся там, где установлен пенопластовый буй, отмечающий начало разреза.
Спуск. Видимость плохая, четыре-пять метров. Контуры предметов расплываются, но ничего не поделаешь, надо фотографировать, сидеть и ждать нет времени. Ниже, метрах на двадцати, видно лучше. Я только нацеливаюсь на колонию куполообразных губок, как что-то быстро мелькает в поле зрения. Поворачиваюсь — вокруг никого и ничего. Значит, показалось. Но вот опять какие-то тени быстро проносятся ото дна к поверхности. Это уже не галлюцинация, а что-то реальное. Опускаю камеру на дно и тихо подплываю к тому месту, где заметил движение. Вот оно что — оказывается, это пингвины. Они ныряют под углом 45–60° к поверхности воды, некоторое время что-то ищут на дне, а затем стремительно поднимаются. При этом они быстро, как при плавании кролем, перебирают своими закрылками и лапами. Скорость такая, что пингвины по инерции вылетают из воды на метр-полтора. Этим приемом пингвины пользуются, когда необходимо выпрыгнуть на припай высотой более полуметра.