- Так что не спеши ты – продолжил Субботин после того, как опрокинули по очередной, – залезать обратно в эту кутерьму, в армии уже совсем не так, как было раньше, совсем не так...
- А что ты предлагаешь, все больше и больше тупеть и заплывать жиром, целыми днями стоя в мраморно-зеркальных холлах с идиотской улыбкой на роже, или сутками пялиться в мониторы, украдкой отводя взгляд для решения очередного дебильного кроссворда?
- Да-а-а-а-а, – даже и не думал спорить Гаврош, – твоя нынешняя работадостойна какого ни будь дембельнувшегося срочника, который всю службу продежурил на КПП, для него это потолок...вершина счастья!
Субботин, прямо из изрядно опустевшей канистры, налил еще по одной.
- А сейчас о том, с чем я, собственно, к тебе и приехал.
Выпили, закусили разогретыми по второму разу пельменями.
- Есть такое место – промямлил Гаврош, прожевывая,- как Чернобыльская Зона Отчуждения, слыхал?
- Ну – естественно, а кто ж не слыхал. В одно время все уши прожужжали. С нашего курса некоторые пацаны туда служить уехали, ну – в этот...блин, как его...МСОП! Да...как его...Силы Охраны Периметра, Международные. Мы еще прикалывались – СОПляками их называли...Хреновым, между прочим, распределением считалось, хуже всяких горячих точек.
- А не задумывался – почему?
- Ну, там же что-то рвануло,...мы еще учились тогда...в 2006м, кажется. Людей много погибло.
- Да, рвануло, и рвануло так, что авария в 1986м году показалась просто хлопком новогодней петарды. Если после взрыва на АЭС главным и, пожалуй, единственным геморроем была радиация, то сейчас там, как рассказывают, сущий ад...
- И в чем же заключается этот ад?
- А в том! Территория Зоны увеличилась почти в два раза, – Гаврош начертил в воздухе наколотым на вилку пельменем замкнутую кривую, – кроме радиационного излучения появилась еще куча других, не менее губительных, о которых ученые умники и слыхом не слыхивали! – тот же пельмень покрутился у уха Субботина и отправился, наконец, в рот. – А еще монстры всякие, хищные твари, неизвестные науке, мертвецы ходячие...ну – и всякая другая хрень.
- Так к чему ты это все...- предлагаешь ехать Периметр охранять?
- Нет, брат ты мой, смотри глубже. Нам нужно туда – в Зону.
- А-а-а, весь тамошний геморр на себя нацеплять?!Ништяк придумал!
- Да подожди ты...!
Гаврош наполнил рюмки. Молча выпили.
- Ты помнишь “Пикник на обочине”, Стругацких?
- Ну, естественно...
- Так вот там, в Чернобыле, что-то подобное образовалось, ну...подобная Зона...
До самого утра разговаривали друзья. Гаврош рассказал все что услышал от одного приятеля, с которым встретился во время краткосрочного отпуска у себя – в Гатчине. Тот, будучи монтажником, работал, с полгода, на строительстве инженерных систем нового Периметра, после того, как очередной супервыброс практически уничтожил старый.
К утру, когда все съестные припасы были уничтожены, а канистра опустела больше чем наполовину, друзья приняли решение – они едут в Чернобыльскую Зону Отчуждения.
С одной стороны, причина такого решения действительно была совершенно банальной: Гаврошу нужно было помочь матери поднять брата и сестру, а с той зарплатой, которую он получал на службе, можно было только людей смешить. Вакула хотел, наконец, купить себе квартиру. Хоть какую, но свою. Даже на теперешней работе это было возможно только в весьма отдаленной перспективе.
Но с другой стороны друзья, еще в недавнем прошлом – офицеры спецназа, не могли вот так просто забыть боевые будни.А в Зоне, как они уже поняли, их ждало все то, чего так не хватало в скучной, обыденной, гражданской жизни – опасность, риск, приключения.
Через три месяца Гаврош и Вакула снова встретились в Москве. Пара дней ушли на сборы и друзья с Киевского вокзала отправились в Клинцы – город в Брянской области, откуда до границы Чернобыльской Зоны Отчуждения было немногим больше ста километров. Там их уже ждал приятель Гавроша по срочной службе. Он, как местный житель, очень хорошо знал те края и, по просьбе Субботина, взялся отвести искателей приключений к самому Периметру, в объезд многочисленных блокпостов.
До КПП, который располагался как раз на разделе зон влияния Украинских и Российских сил МСОП, объезжая, петляя, пережидая, добрались почти за восемь часов. Сняв в ближайшем к КПП поселке комнатушку, друзья занялись поиском способа переправки через Периметр.
В конце концов, после трехдневных поисков, расспросов, выяснений, был найден местный мужичок, один из тех местных жителей поселка, которые зарабатывают переброской желающих внутрь Зоны. Нет, Вакула и Гаврош не проползали за проводником под системой заграждений Периметра, пробираясь по напичканной минами полосе, изо всех сил стараясь не попасть в поле зрения патрулей, разъезжающих на БТРах туда-сюда. Почти все сбережения ушли на приобретение двух охотничьих карабинов, двух комплектов егерской униформы и на выправление двух пропусков через КПП, согласно которым друзья были временно наняты для усиления командыохотников.
Вот так они и попали на базу “Логово химеры” группировки “Тайга”, откуда начался их, полный смертельных опасностей и удивительных приключений, путь в Зону Отчуждения, путь сталкера.
Глава 3
Друзьясобирались, уже было, уходить, когда в бар ввалилась группа из шести человек. Громко переговариваясь и хохоча, они заняли только что освободившийся стол в центре зала. К ним тут же подскочил Витек и стал записывать в свой блокнотик заказ, который надиктовывал Перец – вольный сталкер, частенько забредавший на базу для того что бы хабар сдать Сычу, выброс переждать или еще для чего. Ходили слухи, что Перец раньше состоял в одном из бандитских кланов, который распался в результате внутренней борьбы за власть после гибели их главаря.
Хоть он и был излишне хамоватым, наглым, как говорится – частенько “краев не видел” при общении с другими бродягами, за что ему иногда и “прилетало”, но недолюбливали его не только за это.
Периодически Перец исчезал с базы на какое-то время, затем появлялся с шумной компанией, вот как и этот раз. Могли пить-гулять несколько дней, затем уходили в Зону за хабаром. Ну, с одной стороны – ничего плохого в этом нету – все сталкеры так и проводят время: ходят за добычей, приносят и продают улов барыгам, отдыхают, пополняют припасы, уходят опять вглубь Зоны. Но дело в том, что у Перца никогда не было постоянной команды, или, хотя бы, напарника. Каждый раз он набирал группу – четыре, пять человек, сплошь состоящую из молодых, неопытных пацанов, которые в погоне за сталкерской романтикой и стремлением быстро разбогатеть проникали в Зону, как говорят, пачками. Всех подряд Перец не брал, а только тех, кто мог заплатить, как он говорил, за наставничество и обучение премудростям сталкеровского ремесла и купить хоть какое-то снаряжение и оружие.
Вся наука проходила исключительно в баре под большое количество спиртного, опять же – за счет обучаемых. Оназаключалась в том, что Перец начинающим покорителям Зоны искусно “дул в уши”, рассказывая о своих геройских похождениях, об удивительных находках, сделанных им, о стычках и целых сражениях с бесчисленными тварями, монстрами, в том числе и в человеческом обличье, из которых он всегда, естественно, выходил победителем.Всю эту чушь молодняк “глотал” с раскрытыми ртами и горящими глазами, забывая, порой, подбирать обильно текущие слюни. Бывалые бродяги только поглядывали на весь этот цирк и с печальными усмешками переглядывались между собой.
- Перец где-то очередных “отмычек” надыбал... – говорили между собой сталкеры, глядя на гулящую компанию во главе с “бравым” предводителем-наставником.
Добывать артефакты – прерогатива, прежде всего, людей отважных, смекалистых и, что немаловажно, обладающих в достаточной степени навыками владения оружием, способностью мгновенно принимать правильные решения в момент опасности и выживать в экстремальных ситуациях. Люди с такими навыками приходили в Зону редко. В основном, сталкерами становились простые мужики, которые учились обитать на смертельно опасных территориях, как говорится – на ходу. Расплата за ошибки в такой науке почти всегда была – смерть, а везунчики, оставшиеся жить, имели возможность учиться на ошибках погибших.