И когда он успел деградировать до уровня неандертальца?
– Эй, мистер, этот за мой счет! – Парень из палатки бросил еще один мячик.
Поймав его на лету, Клэй скользнул глазами по бутылкам и перевел стальной взгляд на лицо оператора аттракциона. А затем, даже не глядя в сторону цели, с силой бросил мяч и попал в дно среднего сосуда в самом центре пирамиды, и та полностью развалилась.
– У вас получилось, мистер Клэй! – пронзительно закричал Макс, запрыгав на месте.
– Наверное, в прошлый раз вы слишком старались. – С помощью длинного крюка парень стащил с полки плюшевого медведя. – Так всегда бывает, когда пытаешься впечатлить девицу.
Тейт фыркнула от сдерживаемого смеха.
– Спасибо, – сухо ответил Клэй, принимая приз, доставшийся ему с таким трудом.
Ухаживания за Тейт давались ему сложнее, чем предыдущие десять отношений вместе взятые. Он обгорел на солнце, подрался с уличным грабителем, прослыл извращенцем, получил удар в пах, пережил тьму тьмущую поездок на различных механических штуковинах, а теперь еще вынужден был терпеть оскорбления от парня с торчащими зубами ради дешевого фиолетового медведя.
В общем и целом – болезненные двадцать четыре часа.
Хорошо, что Клэй решил завязать с ухаживаниями. Он точно умрет прежде, чем затащит Тейт Хеннеси в постель.
Однако стоило ей прошептать ему на ухо «спасибо», быстро чмокнуть в щеку и сжать его ладонь в своей, как все эти мысли вылетели из головы.
Макс тем временем, гордо прижимая к своей маленькой груди медведя, взял Клэя за другую руку и поднял на него полный обожания взгляд.
Черт.
Что бы там Клэй себе ни внушал, он уже врубил режим ухлестывания на полную катушку, вот только вряд ли в ближайшее время сможет насладиться победой.
После недолгих поисков замороженных бананов, Клэй добыл три покрытых шоколадом лакомства и усадил Тейт с Максом за деревянный столик в импровизированной зоне для пикника. Толстые, переплетенные меж собой ветви векового дуба раскинулись над ними, точно юбка старой дамы. Тусклые лучи света пробивались сквозь безвольно поникшую листву и, добираясь до перегревшихся на солнце бездельников, что устроились внизу, ложились на них тонким слоем, словно пыль.
Тени все удлинялись и теряли четкость – то день уступал место сумеркам. Несколько бесстрашных сверчков лениво перекрикивались из укрытия ближайших зарослей. За соседними столиками собрались семьи – раскаленные от жары, уставшие и вялые после активного дня. Под деревом отдыхал пожилой мужчина в рабочем комбинезоне. Клэй узнал в нем одного из дрессировщиков полудохлых ярмарочных пони.
Неподалеку, напустив на себя скучающий вид, кучковались пышущие гормонами подростки в ожидании ночной прохлады. Парни и девушки болтали и смеялись, якобы не обращая внимания друг на друга, но их жесты и позы явно были призваны привлечь внимание противоположного пола.
По мнению Клэя, когда дело касалось секса, даже у самых продвинутых животных все сводилось к элементарным и предсказуемым ритуалам спаривания.
– Давненько я их не ела, – пробормотала Тейт, облизывая банан, чем отвлекла Клэя от озабоченных подростков.
Медленно обернувшись, он начал было придумывать какой-нибудь глупый комментарий, но от увиденного язык попросту примерз к нёбу.
Господи, Тейт не грызла банан, как они с Максом.
Она действительно обсасывала его роскошным нежным ртом.
А потом закрыла глаза и слизнула шоколад с губ.
Клэй быстро перевел взгляд обратно на старика с волосатыми подмышками в надежде, что эта анти-возбуждающая картинка затмит образ, посеявший хаос в его собственных гормонах. И неловко поерзал на скамейке. Нет-нет, он не поддастся соблазну, не обернется, чтобы еще поглазеть на Тейт.
Во имя всего святого, тут же семьи кругом и ее сын в придачу! Явно не время и не место предлагать заменить банан на подходящую часть тела… – М-м-м, – промычал Клэй, не доверяя собственному голосу, и ожесточенно укусил чертову сладость.
А пока пытался унять разочарование, наткнулся взглядом на парня в кепке «Атланта Брэйвз», с которым они уже пересекались чуть раньше.
Он сидел в тени на столе в дальнем конце зоны для пикника. Кепка натянута на глаза, поза непринужденная, в руках тарелка начос и початая бутылка воды. Еще одна, неоткрытая содовая, рядом на столе.
Мужчина размышлял о чем-то своем и ни на кого не обращал внимания, в целом производя впечатление середнячка. Он не делал ничего предосудительного, ничем не выдал злого умысла, но Клэй моментально насторожился.
Зачем одинокий мужчина пришел на детскую ярмарку в разгар одного из самых жарких дней в году?
Ждет жену и ребенка с аттракционов?
Но на левой руке не было кольца, да и незнакомец не проявлял никакого интереса к детям, а на мамочек с вопящими малышами, что проходили мимо, глядел с презрением.
Когда к нему подвалил один из подростков с сигаретой в зубах, очевидно, попросив прикурить, здоровяк лишь покачал головой и снова уткнулся в тарелку. Казалось, он избегает ненужного внимания.
Может, он одиночка и не любит толпу? Но если так, зачем соваться в эпицентр шума и веселья?
Была вероятность, что парень здесь работал, но Клэй сомневался – слишком уж ухоженная у него внешность. Он явно посвящал много времени своему телу и не выглядел
измученным, как прочие работники ярмарки. Путешествовать по стране в фургоне не так уж и просто, и это непременно сказывается на людях, выбравших себе такую судьбу. К тому же подобный образ жизни не оставляет шанса на регулярные интенсивные тренировки, а парень в кепке точно много качался.
На самом деле именно телосложение незнакомца тревожило Клэя больше всего.
Не потому что здоровяк тягал серьезный вес – безусловно, в этом нет ничего подозрительного, – просто те, кто потратил жизнь, превращая свое тело в храм, как правило стремились его показать.
А этот мужик был закрыт с головы до ног.
Почему?
Обдумывая вероятные причины, Клэй снова откусил от банана.
Эти причуды, маленькие странности в поведении манили его к себе, точно пламя мотылька. Что-то в образе незнакомца не стыковалось. И Клэй хотел знать, почему.
– Мистер Клэй?
Отвлекшись на голос Макса, Клэй понял, что нечаянно врубил рабочий режим. Он же здесь, чтобы убежать от всего этого, черт возьми! Так что пора выкинуть из головы загадку странного качка.
Мальчуган, от уха до уха измазанный шоколадом, пододвинулся ближе и с надеждой дернул Клэя за рукав: – А вы прокатитесь со мной на колесе обозрения перед уходом?
– Макс, – с легким укором сказала Тейт и потянулась через Клэя, чтобы вытереть шоколад с лица сына.
Когда она смочила платок кончиком языка, Клэй вновь заерзал и уставился на ветки над головой, пытаясь вернуть контроль над собственным телом.
– Думаю, сегодня ты уже достаточно помучил мистера Клэя.
Не обращая внимания на его состояние, Тейт убрала бумажный платок и закончила оттирать мордаху сына большим пальцем, который предварительно тоже облизнула.
Совершенно невинный, материнский жест – бога ради! – но от вида мелькнувшего языка кровь ударила Клэю в голову.
А потом Тейт и вовсе рассеяно оперлась рукой на его бедро, пока ловила равновесие.
Святые угодники, эта женщина его убивала!
– Все нормально?
Она выглядела встревоженной, и Клэй понял, что, должно быть, не сдержал стона.
Тейт перевела взгляд с него на сына и обратно: – Думаю, нам уже пора.
Судя по возмущенному лицу Макса, тот считал иначе.