— Пойдем посмотрим и оценим причинённый ущерб.
Я следую за ним по направлению к нашим транспортным средствам. Бампер на моей машине немного помят, но это в принципе ничего, а вот его мотоцикл выглядит плачевно. Ему причинён немалый ущерб, плюс переднее колесо в результате столкновения вывернуто под странным углом.
Я даже не представляю, что сказать ему, поэтому лепечу первое, что приходит мне на ум, глупо улыбаясь,
— Какой красивый мотоцикл!
Он смотрит на меня взглядом полным недоверия.
— Ты хочешь сказать, какой БЫЛ красивый мотоцикл.
— Ну, да, именно это я имела в виду, — отвечаю я со всей вежливостью. Но в глубине души я чувствую себя бесполезной глупышкой.
— Давай так, просто дай мне свои данные по страховке и нам не придётся вызывать копов.
Что? Нет! Я не могу дать ему свои страховые данные. Понимаете, в Бостоне у меня были незначительные проблемы с талонами за превышение скорости, ну и плюс к этому пару мелких дорожных инцидентов. Технически виновницей произошедшего была я, но знаете, я могу также переложить часть вины и на тех водителей, что пострадали, но я не буду этого делать, ведь я изменилась и могу принимать свои ошибки. Если бы я не изменилась, то обязательно переложила бы вину на них, но я больше не высокомерная Эмили. И если в мое личное дело попадут дополнительные штрафные очки, то я с уверенностью могу поцеловать в зад мои водительские права, потому что их действие могут приостановить.
— Нет, ни в коем случае нельзя, чтобы произошедшее было занесено в личное дело, — говорю я решительно и жестко. — Я заплачу вам за причинённый ущерб наличными.
Он надменно усмехается, и мне хочется за это ударить его по лицу.
Нет, я хочу прижаться и крепко поцеловать его в красивые губы...
Что?! Что это за странные мысли, мне определенно хочется его ударить.
— Дамочка, а ты вообще представляешь, сколько может стоить ремонт мотоцикла? Я могу с уверенностью сказать, что тебе это не по карману, и не имеет значения, насколько дорогие на тебе вещи и украшения.
— Я повторяю во второй раз, мое имя не «дамочка», меня зовут Эмили, — отрывисто произношу я. — Итак, между прочим, ты не имеешь понятия о том, что я могу и что не могу позволить себе. Заруби себе это на своем высокомерном носу.
— Так ты можешь позволить себе выбросить на возмещение ущерба десять тысяч долларов? — говорит он едко. — Потому что именно столько стоит ремонт и работа по восстановлению. Передняя подвеска полностью разрушена.
Десять-чертовых-тысяч-долларов?! Оу, черт! Кажется, я влипла. Я не смогу выплатить такую сумму за раз. Мои родители выплачивают мне на расходы всего две тысячи в месяц с моего трастового фонда. Я, конечно, могу предложить альтернативу — выплачивать по две тысячи до полного погашения ущерба.
Я пытаюсь изобразить дружелюбное выражение лица:
— Знаешь, мне правда очень, очень жаль, что это произошло. Но я не могу допустить, чтобы этот инцидент попал в мое личное дело. Или родители отнимут у меня мою машину.
— Ты хочешь сказать, что это моя проблема? — насмешливо выплевывает он.
— Нет, нет, естественно не твоя, просто я прошу, чтобы ты поставил себя на мое место и проявил понимание. Я могу выплатить частями. По две тысячи в месяц до полного погашения всей суммы.
Когда я произношу последние слова, в них явно слышится мольба. Я отлично понимаю, что тут нет места для глупой гордости.
Я смотрю на него полностью очарованная его действиями, он гневно проводит рукой по волосам, резко откидывая длинные пряди назад и удерживая их так некоторое время. У него достаточно длинные волосы, и при желании он мог бы собрать их в небольшой хвостик. Когда его непослушные пряди не лезут в лицо, а аккуратно убраны назад, я вижу, что на его лице воцаряется выражение облегчения, но его ярко выраженные скулы и надменный взгляд говорят мне «я гребаный мудак, не ошибайся на мой счет». Но в то же время его темная красота просто потрясает, и даже его отвратительное и нахальное поведение не может затмить его привлекательность. Судя по всему, в тот день, когда он появился на свет, ангелы пели и радовались на небесах.
Я ожидаю его ответа, затаив дыхание.
Наконец он опускает руку, и волосы, словно по мановению волшебной палочки, снова легко обрамляют его лицо. Мне интересно, его волосы такие же мягкие на ощупь, как кажутся. Приходится сжать руки в кулаки, чтобы подавить желание прикоснуться к его волосам и пропустить их сквозь пальцы.
— Ладно. Но ты должна дать мне контактную информацию, чтобы ты не могла скрыться, не заплатив.
Ну да, конечно.
— Отлично.