Мне практически приходится прикусить язык, чтобы не рассмеяться над ней. Она поет песню из сериала «Настоящая кровь», при этом пытаясь эмитировать и петь низким и хрипловатым баритоном Джейса Эверетта. Она стоит на самой верхней перекладине лестницы, которую я поставил для нее. В правой руке у неё кисть, и она держит равновесие, опираясь другой о потолок. При этом, когда Эмили поет, то виляет своей идеальной задницей. Вид просто потрясающий, но вот пение... оно ужасно.
Когда ты пришел, дыхание перехватило.
Каждая тень наполнилась сомнением.
Я не знаю, что ты о себе возомнил,
Но пока не закончилась ночь,
Я хочу вытворять с тобой развратные вещи.
Я смотрю на нее словно завороженный, пока она поет, пританцовывая и покручивая бедрами. К моему удивлению, линия кисти очень ровная. Она определенно относится к тому типу людей, которые могут совмещать несколько дел одновременно.
И в то время пока она совершенно не попадает в ноты и ее не волнует, что у нее не получается передать кантри-жанр, слова этой песни посылают горячую волну вожделения прямо к моему ноющему члену. Я тихо подхожу к лестнице и останавливаюсь прямо у ее основания, смотря вверх.
Я не знаю, что ты сделал со мной,
Но кое в чем я уверен:
Я хочу вытворять с тобой развратные вещи.
Я хочу вытворять с тобой по-настоящему гадкие вещи.
Я прочищаю горло:
— Ну и с кем ты хочешь вытворять развратные вещи?
Эмили вскрикивает и оборачивается так быстро, из-за чего ее шлепки соскальзывают с перекладины, кисточка выпадает из рук, падая по касательной на пол и задевая мою щеку. Я подаюсь вперед, когда Эмили начинает падать.
На краткий момент мною завладевает паника — только на долю секунды. Но затем я подхватываю ее на руки, и паника быстро перерастает во что-то горячее и более чувственное.
Я опускаю девушку на ноги. Ее грудь тесно прижимается к моей, ее руки на моих плечах, и мы настолько близко стоим, что можем удариться головами, но, если честно, мне на это совершенно наплевать. Я могу сосредоточиться только на том, как бьется ее сердце напротив моей груди... и на том, что ее губы так близко к моим, нас разделяет всего пара миллиметров.
Мои руки сильнее прижимают ее ко мне, и, хотя правила приличия нашептывают мне, чтобы я отпустил ее, мой внутренний голос вовсю кричит: «Пошли на хрен все правила приличия!»
Я впиваюсь в нее взглядом и замечаю, насколько в ее глазах много теплоты и томления. Перевожу свой взгляд на ее губы, они слегка приоткрыты, и с них срывается тихий стон. Ее ноги находятся прямо напротив моей промежности, и я уверен на все сто процентов, что она отлично чувствует, что ей в бедро упирается твердая эрекция, которая болезненно пульсирует, умоляя меня об удовлетворении ее потребностей с той минуты, как я обратил внимание на слова песни.
Ни один из нас не двигается, я взвешиваю все за и против, пытаясь решить, что мне сделать сейчас: поцеловать ее со всепоглощающей страстью или бережно опустить на пол. Но Эмили не дожидается, пока я решусь, она делает невероятное — прижимается своими губами к моим в легком поцелуе.
Я не ожидал этого. Даже не мог представить, что Эмили испытывает ко мне влечение. Но в ту минуту, когда ее губы приникли к моим, я осознаю, что ту песню она посвятила мне. Она думала про меня, когда пела, и кто знает, может, она даже фантазирует обо мне, когда ласкает себя по ночам.
Мне интересно, насколько далеко она может зайти, потому что все это определенно в новинку для меня. Да, я соблазнял девушек, чтобы забраться к ним в трусики, но с Эмили все по-другому. Я всегда точно знал, если женщина целует меня, то она будет сегодня в моей постели. Но я не желаю заблуждаться на ее счет, поэтому я ожидаю ее действий
Я так желаю, чтобы это оказалось правдой, но не хочу делать предположений.
Эмили прижимается немного сильнее к моим губам, и я раскрываю свои, навстречу ее языку. Сейчас я чувствую, как кровь мощным потоком приливает к моему члену. Это ощущение заставляет меня издать стон прямо в ее рот, желая, чтобы она провела кончиками пальцев по моей длине.
Когда она проскальзывает своим языком между моих губ, все рассуждения на тему правил приличия посланы к черту. Ее руки скользят по моим плечам, и я притягиваю ее еще ближе, другой рукой осторожно сжимая в кулаке ее волосы. После чего я немного склоняю ее голову набок, углубляя поцелуй, и она на мгновение замирает, но затем расслабляется, и ее кожа покрывается мурашками.