— Не будь глупенькой, Эмили. У каждых отношений бывают проблемы. Просто вам нужно сесть и спокойно все обсудить.
Боже, помоги мне достучаться до этой женщины, которая называет себя моей мамой. Никогда прежде меня не одолевало ощущение, что я хочу придушить ее, но сейчас именно этот случай.
— Нет, мама. Некоторые проблемы уже не могут быть решены.
Мама полностью игнорирует мои слова. Она придвигается к отцу и говорит ему:
— Алекс, Эмили, иногда ужасно драматизирует ситуацию. — Она игриво ударяет его по руке, поддразнивая, — я думаю это в ней от тебя.
Затем мама хихикает, находя, по-видимому, данную ситуацию забавной.
Я понимаю, что моя чаша терпения переполнена, и я уже не могу контролировать свои следующие слова.
— Мама, а ситуация изменится, если я скажу, что Тодд применил ко мне силу? Что он толкнул меня в стену так, что картина упала на пол. Теперь я тоже драматизирую?
Покровительственная улыбка вмиг сходит с ее лица, и она жестко сжимает вместе губы.
— Это очень серьезное обвинение.
В душе я прекрасно знаю, что она не верит моим словам. Это совершенно нечестно по отношению ко мне, что она считает, что я могу лгать ей в таких вещах. Возможно, это из-за того, что я своими словами могу разрушить все ее планы о том, чтобы свести меня и Тодда вместе. Она хочет лгать себе, ну так пусть лжет. Мне противно и обидно уже от одного факта, что после моих слов она не выталкивает его из ресторана.
— Это не обвинение, мама, — говорю я, тяжело вздыхая, и меня накрывает вся тяжесть происходящего, из-за чего я испытываю острую необходимость высказать все, что накопилось у меня на душе. — Это уже произошло. И если честно... я ужасно расстроена, что моя собственная мать не может встать на мою сторону и поддержать меня. Тебе удалось прогнать своего сына, а теперь ты делаешь то же самое со своей дочерью. Тебе нужно очнуться, мамочка, и расставить свои приоритеты. А теперь извините меня, я отклоняюсь.
Я разворачиваюсь и направляюсь прямиком к двери. Слезы начинают катиться по щекам, я смахиваю их тыльной стороной ладони, но они набегают снова и снова.
Как только я выхожу на улицу, то чувствую, что кто-то хватает меня за руки и с силой разворачивает к себе. Сначала мне кажется, что это Тодд, но затем я понимаю, что это мой отец. Его глаза полны невысказанных слов и боли за меня. Я моментально понимаю, что он мне верит.
Он разводит руки в стороны, предлагая свои объятия, слезы не переставая катятся по моему лицу.
— Мне очень жаль, родная. Очень жаль, что ты это все держала в себе и не рассказала нам раньше.
— Зачем? — расстроенно я выдыхаю в его грудь. — Мама все равно мне не верит.
Отец оставляет поцелуй на моей макушке и слегка отодвигает меня от себя, чтобы посмотреть в мое лицо.
— Просто твою маму слишком волнует, что подумают о нас люди. Это, несомненно, проблема, над которой ей нужно будет поработать. Но не забывай, что прежде всего она твоя мама. Она всегда будет с тобой, даже если на это ей понадобится некоторое время.
Он говорит правильные вещи, но мне очень сложно поверить в них. Мне бы хватило одних ее объятий. Это заставляет мои слезы катиться еще сильнее.
Отец бережно берет мое лицо в ладони и вытирает слезы большими пальцами.
— Мы оба очень любим тебя и очень гордимся твоими успехами, неважно, что мы говорим тебе, неважно, что другие говорят тебе, следуй за своей мечтой, не позволяй никому стоять на пути у своей мечты, не позволяй никому стоять у тебя на пути. Даже своим родителям. Понятно?
Я киваю в ответ на его слова и дарю ему неуверенную улыбку.
— Как насчет того, чтобы пойти со мной и поужинать где-нибудь в другом месте? Только ты и я? — предлагает отец.
— Все нормально, пап. Я думаю, что просто поеду домой.
Он очень обеспокоен, я могу сказать это по выражению его лица.
— Ты уверена?
Я приподнимаюсь на носочки и целую его в щеку.
— Конечно. Мы встретимся в следующий раз.
Затем он заключает меня в крепкие объятия и тихо говорит на ухо:
— Я люблю тебя, Эмили.
— И я тебя люблю, папочка.
Отходя от меня, отец проводит рукой по своим волосам.
— Кажется, мне нужно вернуться обратно и сказать Тодду все, что я о нем думаю. Если он еще раз посмеет тебя так напугать, то я надеру его трусливый зад.
Я начинаю хихикать как маленькая девчонка.
— Это было бы просто супер.
Но внезапно вся ситуация предстает в новом свете.
— Но что теперь насчет его отца?
— Пошел он к черту. Я не нуждаюсь в нем, чтобы меня выбрали. Только не ценой моей дочери. — Он тянется ко мне рукой и поглаживает мою щеку.