Он смотрит на меня, потом отводит взгляд, и я пытаюсь игнорировать сдавливающее ощущение в груди. Это не сулит ничего хорошего.
Моё сердце колотится, когда он кивает, беря меня за руку.
— У меня есть кое-что, что я хочу тебе показать, — говорит он. — Надеюсь, его закончили.
Теперь я действительно заинтригована.
Он передает наших мишуа воинам, ответственным за присмотр за зверями, а затем я следую за ним в лагерь. Солнце висит низко в небе, и между нами воцаряется тишина, пока я следую за своим воином.
Он останавливается у большого кради, которого я никогда раньше не видела. Он стоит недалеко от реки и кради Элли и Терекса, недалеко от ташива Ракиза и Невады.
Я беру себя в руки, когда он жестом приглашает меня войти, и выдыхаю, когда оглядываюсь по сторонам.
— Что это?
Врекс переминается с ноги на ногу, когда я смотрю на него, прежде чем вернуться к осмотру кради. Он прекрасен, и я блуждаю по нему, прежде чем успеваю остановиться. В главной комнате деревянные стулья из ташива Врекса, они теперь стоят рядом с великолепными яркими подушками, окружающими длинный стол. В спальне прикроватные тумбочки с замысловатой резьбой, которыми я восхищалась, были поставлены рядом с той же самой кроватью, на которой мы впервые занимались любовью.
Врекс молчит позади меня, пока я заглядываю в ванную.
— Я не смог принести ванну, — говорит он. — Я возьму новую.
Я снова поворачиваюсь к нему, глядя на его блестящие глаза и сжатую челюсть.
— Ладно, теперь тебе действительно нужно рассказать мне, что происходит.
Он берет меня за руку и тянет к кровати, прежде чем сесть рядом со мной. Затем он снова встает на ноги, как будто не может оставаться на месте.
— Ты меня пугаешь, — говорю я в тишине.
Выдох срывается с его губ.
— Я знаю, ты хочешь вернуться домой, — говорит он. — Я знаю, что мне нечего предложить тебе по сравнению с твоей прошлой жизнью на твоей планете. Но я всё равно прошу тебя остаться.
Я моргаю.
— Ты просишь меня остаться?
Один резкий кивок.
— Я думала, ты порвал со мной.
Его глаза расширяются, и он склоняет голову, глядя на меня сверху вниз.
— Порвал с тобой?
— Я думала, ты показываешь мне свою новую холостяцкую квартиру. — Я чувствую, как мои щеки горят от его недоверчивого выражения, и он падает на колени передо мной.
— Мне жаль, что я ушёл. Предполагалось, что это всего на несколько часов. Я принес эти вещи сюда, потому что хочу, чтобы ты была ближе к своим человеческим друзьям. Я подумал, что если я перееду сюда, ты можешь остаться со мной.
Мой рот открылся. Он отказался от своего комфорта, ради меня. Он оставил свой ташив в лесу. Почему-то этот невероятный, верный мужчина думает, что я того стою.
Я не собираюсь быть той, кто скажет ему обратное.
Его лицо слегка бледнеет из-за моего молчания.
— Если ты не хочешь оставаться на этой планете, ты по крайней мере останешься со мной, пока не уйдешь?
— Врекс…
— Я думал, что хочу быть один. Думал, что всегда буду один. А потом ты вошла в мою жизнь. Я спал, а ты меня разбудила. Я едва дышал, а ты дала мне воздух. Я знаю, что я не такой, как другие мужчины. Я знаю, что я… другой. Но я могу попытаться стать лучше.
У меня щиплет глаза, и я встаю на ноги.
— Знаешь, я всю жизнь была убеждена, что подпускать людей слишком близко было бы ошибкой. Но ты проскользнул под мою защиту, даже не шибко стараясь. Я люблю тебя, Врекс. Думаю, я полюбила тебя в тот момент, когда поняла, что ты сделал эти туфли для меня. Я не хочу, чтобы ты был другим. Никогда.
Его глаза расширяются в недоверии, но он протягивает руку, притягивая меня ближе. Его руки обхватывают мое лицо, и слёзы текут по моим щекам от нежности в его глазах.
— Ты… будешь моей парой?
У меня перехватывает дыхание. Конечно, я видела великолепные золотые нити, обмотанные вокруг запястий некоторых местных женщин. Но я никогда не думала, что встречу парня, который так захочет быть со мной, что привяжет себя ко мне на всю оставшуюся жизнь.
— Конечно.
Он нежно вытирает мои слезы, наклоняясь, чтобы поцеловать мои губы.
— Я всё ещё злюсь на тебя за то, что ты заставил меня волноваться, — бормочу я ему в губы, и он поднимает руку, проводя рукой по моим волосам.
— Я знаю, — говорит он. — Мне жаль. — Затем он снова целует меня, и всё, что меня волнует, это то, что он здесь, со мной. Если бы было возможно, я бы никогда не отрывалась от него.
Его губы теплые, успокаивающие, и я постепенно расслабляюсь, мои мышцы становятся вялыми, когда я прижимаюсь к нему. А потом я вскрикиваю, когда он поднимает меня на руки, прежде чем уложить обратно на меха.