Выпустив толику тьмы, чтобы открыть дверь, заношу свою бесценную ношу в тёмную гостиную. И сразу направляюсь в спальню. Внутренняя голодная тварь торжествующе ревет от одной лишь мысли, что эта светлая малышка наконец-то будет в моей кровати. Пусть даже просто спать для начала. Пусть даже эта ночь станет самой мучительной в моей жизни. Всё равно это в сотни раз лучше, чем то, что я испытывал каждый день, после того, как отпустил её в храм.
Она моя. На ней моя метка. С остальным разберусь со временем.
Опустив Адерин на кровать, с сомнением оглядываю её платье. Сниму, будет фырчать и возмущаться. Не сниму — не выспится.
Сомневаюсь я ровно секунду.
Пусть фырчит.
Осторожно переворачиваю малышку на бок, ловя себя на умильной усмешке, когда она с тихим бесвязным бормотанием подкладывает ладошку под щёку. Но успеваю только слегка распустить шнуровку на спине, когда слышу тихий стук из гостиной.
Сжав с досадой зубы, отстраняюсь. И иду открывать. Как бы мне ни хотелось уделить всё своё внимание Адерин сейчас, нужно решить и другие вопросы.
− Лорда Бертиона нет в его покоях, − докладывает мне посланный Рогаром стражник. — Капитан лично занимается поисками. Его величеству сообщили. Он полностью запечатал защитный контур дворца. Сопровождающие лорда задержаны.
Ушёл, мразь. Или улетел, судя по всему.
Вот только вопрос, зачем ему было так глупо вскрываться? Что такого важного для перевёртыша в Адерин, что он рискнул не только своей тайной, но и положением, имуществом, статусом. Должен же был понимать, что никто не позволит перевёртышу править Линденотом, даже если у него есть на это все права. Впрочем, я не удивлюсь, если этих прав нет, и он на самом деле самозванец, занявший чужое место.
Что там Адлар говорил про резню, в которой погибла вся семья Адерин? Очень подозрительное совпадение. Надо расспросить у неё завтра, как там дело было.
Возможно, именно моя невеста и является единственной законной наследницей Линденота.
9.2
Адерин
Я совершенно не помню, когда уснула. И сейчас могу только догадываться, где нахожусь.
Но я почти уверена, что знаю, чьё большое обнажённое тело прижимается сейчас ко мне сзади. Чья тяжёлая рука собственнически лежит на моей талии, будто заявляя права. Каким-то внутренним чутьём понимаю, что это демон, который вчера назвал меня своей.
В этой чужой, незнакомой для меня, спальне царит полумрак. Сердце после такого необычного и неожиданного для меня пробуждения грохочет в груди, как ненормальное. А разум пытается спешно оценить ситуацию. Хоть как-то.
Я почти раздета. На мне только тонкая сорочка, которую я надевала под платье. И бельё под ней. Но всё равно мужчина рядом, его горячая кожа, дыхание на моём затылке, всё это ощущается до дикого остро, будто никакой одежды нет. И ещё жутко непривычно. Я никогда ни с кем не спала в одной кровати. Оссиан, посещал меня в моих покоях и уходил в свои после того, как получал своё.
Надо как-то выбраться отсюда. Из этой кровати. Из загребущих рук демона.
Но как это сделать, чтобы его не разбудить? Не сомневаюсь, что сон у этого хищника более чем чуткий.
− Доброе утро, мышонок, − вдруг раздаётся хриплый голос позади, подтверждая мои опасения.
Проснулся. И как давно, интересно?
Обнажившегося плеча касаются горячие губы. И меня подгребают к себе ещё ближе.
— Как спалось?
− Х-хорошо, − выдыхаю осторожно, чувствуя, как по телу бегут толпы мурашек. В животе зарождается странный трепет. И мягкой патокой разливается тепло.
− Это меня очень радует, − урчит этот бессовестный захватчик мне на ухо, беззастенчиво поглаживая мой живот. Вгоняя этим в дикое смущение. — Я очень долго ждал, когда ты окажешься в моей кровати.
− Только… я не давала согласия… спать с вами в одной кровати, − напоминаю, набравшись храбрости. Вчера он никак не наказывал меня за дерзость. Может, и сегодня не будет: — И раздевать меня тоже не разрешала.
Но не успеваю я даже договорить, как оказываюсь на спине, а надо мной нависает демон, буравя пронзительным тёмным взглядом. Аж дыхание в груди перехватывает.
Матерь Пресветлая, какой же он большой.
− Я твой будущий муж, — усмехается иронично, склоняясь к моему лицу. — И я обязан заботиться, чтобы тебе было хорошо, принцесса. Потому и устроил тебя здесь со всеми удобствами. Разве тебе было неприятно спать в моих руках, м-м? − касается он губами скулы, виска, вдыхает глубоко запах. − Признайся, малышка. Ты ведь чувствовала себя спокойно и уютно, пока не вспомнила, что меня обязательно нужно бояться. И не ври, я ведь почую твою ложь.