– Лежишь!? Опять протестуешь против жизни, а может нам бог специально посылает препятствия, чтобы пересмотреть свой путь, обратиться взором к чему-то новому, пусть и другому, но не думаю, что самому худшему варианту, а даже возможно где-то лучшему и прекрасному, а главное настоящему. И сильный тот, кто примет это. – дребезжал его голос сухими сильными нотами. Да не сводя с Кати глаз своих, он видел, что пусты ее глазницы, и нет в них никакой реакции на него, тогда он продолжил срываться, психанув не по-мальчишечьи:
– И я не спаситель твой, чтобы ходить тут к тебе, и по образованию не психолог, а офтальмолог. Разные вещи. Может и дальше лежать, но без меня уже! – приговором рубанул он и резко дернулся к шкафу.
«Платье, платье – зудела мысль искушенная, змеем вилась в голове его – порвать его, уничтожить, а после уйти от Макушиных восвояси непобежденным!»
Открыв шкаф, застучал он вешалками:
– Так, посмотрим, где тут чертово платье, из-за которого у тебя жизнь не удалась!? Перебирал он тугой Катин гардероб размашисто, бросая вещи куда попади.
– Что ты делаешь, что ты задумал? – очнулась она, увидев Ванино безумное лицо.
– Платье ищу, самое, что ни есть последнее, которое ты не сумела на свадьбу одеть. А теперь продолжаешь убиваться из-за мужика окаянного, мерзавца отсталого, променявшего тебя на другую! – с яростью напирал Иван.
– Не трогай мои вещи, закрой шкаф и уходи! – выстрелил ее голос уверенно.
–Уйду, не сомневайся, а в сию минуту, ты мне не помешаешь, ты ведь лежишь столбом, вот и лежи дальше! Сама то слаба, не выполняешь свои обещания! – рылся Иван в вешалках, путался в вещах, бесился, что никак не нащупает это платье «долбанное».
Он ни разу себя не помнил таким. Руководила им безвольно в этот момент агония. Убивала в нем последние зародыши скоротечной любви к молодой дуре. Перебрав двадцать тонких вешалок, он почти все платья повыкинув из гардеробной, и тут ему на глаза попалось то самое, из белоснежной тонкой сетки, пышное к низу перьями мягкими, расшивное звездными блесками – платье. Он замер, заледенел.
«Какая же она должна была быть в этом платье – потрясающе красивой» – представил он себе на секунду Катину красоту и размяк чудотворно. Порвать такое невозможно! Чрезмерно красивое, легкое, воздушное, работа кропотливых душевных рук.
Иван, образумившись, жестким движением повесил на створку платяного шкафа свадебный наряд, прямо лицом к Кате и ушел, – навсегда из ее жизни.
18
Плакала осень голая, последние ее отголоски ускользали. Покрывалась земля снежком московская уютным, благодушным, беззвучным, и дворники не успевали лопатами снег счищать.
Нравилась Ивану снежная безмятежность, мог он по часу наблюдать из своего кабинета, как снег падает. Спешить ему некуда, и дома никто не ждет его. А Ленку, даже мельком ему не хотелось видеть. Ходил на работу, как робот бесчувственный, работал ответственно, порядочно выполнял свои обязательства перед пациентами. И собственно, больше ни перед кем… У дочери жизнь образумилась, Анька с парнем собрались расписаться и узаконить по еще хрупкие отношения, в которых надо пуд соли съесть, чтобы научиться пониманию и согласию.
И на дачу Иван уже перестал ездить. В такое время там холодно и делать нечего. Тепло лишь дровами жечь зазря. А на небе потускнели ноябрьские звезды, и солнце стало обыденным, обычным энергетическим шаром, потеряв в Ваниных глазах всякое волшебство. Хотя нет, недавно у него случилось маленькое личное чудо. Вызвал его к себе сам Сидорин, их главврач, и не мешкая заговорив прямолинейно, с бесстрастным ровным взглядом лицезрел в серые Ванины глаза:
– Иван Андреевич, я вас вызвал, чтобы конфиденциально сообщить вам важную новость. Вы наверняка знаете, что я ухожу на повышение, – тембром приглушенным владел он.
Ваня мотнул головой, продолжая слушать:
– Так вот, на свое место я порекомендовал вас. Начальство рассмотрело вашу кандидатуру и утвердило вас на должность главврача нашей поликлиники. Так что, поздравляю вас, Иван Андреевич, вы человек надежный, исполнительный. Уверен, что справитесь. И в начале декабря, надеюсь вы не передумаете к этому времени, уверенно вступите в новую должность.
– Спасибо! – пожал Иван руку главврачу. – Буду рад продолжить работать в новом качестве, но со старой, преданной совестью, – как всегда отшутился Иван, чтобы слегка разрядить обстановку.