Словно слепые котята на ощупь они бежали в шахты, подгоняемые крепкой бранью и стражниками, только никто не понимал, их пытаются спасти от нападавших, или же наоборот упрятать поглубже, чтобы всех порешить. Из-за этого некоторые срывались на крик и неповиновение, за что без церемоний со стороны надзирателей получали тяжелые рубящие удары мечами, орошая карминовыми каплями каменные стены и бездыханно валились под ноги тех, кто шел за ними. Повсюду начиналась суматоха, со стороны входа в тоннели слышались крики ужаса и пронзительные визги, оповещающие всех о том, что очередного беднягу кто-то или что-то разрывает на куски.
Быстро перебирая ногами и стараясь не упасть, чтобы не быть затоптанным, Кристоф осознавал, что на улице до сих пор была ночь, а светло было только из-за того, что полевая кухня пылала ярким оранжевым пламенем, пустившимся в безудержный танец.
– Быстрее!
Послышался крик надзирателя. Словно безвольные овцы, заключенные бежали вглубь шахт, но крики боли и ужаса за спинами, не утихали и ясно давали понять, что можно двигаться только вперед. Так, переполненные первобытным ужасом, они добежали до первой развилки.
Внезапно с правой стороны, туда, куда попыталась бежать часть напуганной, неконтролируемой толпы появился странный туман. Тут же послышались крики ужаса. Факела и лампады, которые кто-то успел прихватить с собой, начинали тухнуть.
– Назад, назад!
Слышались крики стражников, но уже никто не боялся не стальных мечей, не отборной благородной брани и все бежали инстинктивно. Словно животные, которые перестали в одночасье пользоваться головой и доверились своим чувствам и рефлексам. Стражникам было плевать, они опережали заключенных, которых буквально мгновение назад еще пытались держать в узде. Кто-то падал, не успевая бежать в толпе или спотыкаясь, и тут же захлебывался кровью от переломанных сотнями ног ребер.
Кристоф как и остальные только пытался глотнуть воздуха, ведь они двигались все дальше вглубь, где его становилось меньше, а пот начинал стекать по лбу огромными каплями, попадая в глаза и застилая взгляд, который яростно пытался вырвать во мгле хотя бы частицы отблесков от оставшихся лампад.
В необузданной словно волна, толпе людей снова начали слышаться крики, тогда бегущая и ревущая от страха масса людей меняла направление. Мгновение за мгновением и они не заметили, как приблизились к нижним ярусам разработки. Кто-то потерялся в туннелях, свернув не туда, кто-то сгинул под ногами заключенных. Кристоф видел, что некоторые каторжники были уже вооружены поднятыми с мертвых тел надзирателей мечами.
Добежав до самого низа, они уткнулись в новый пролом, который еще вчера случайно нашли смертники-шахтеры. Деваться было некуда. Со спины все яростнее и ближе слышались крики агонии и неудержимой боли, которые очень быстро затухали, а потом вновь раздавались с больше силой и намного ближе. Среди заключенных начинались драки, все хотели жить и те, кто хотел сильнее остальных начинали лезть по головам.
Кристофу повезло больше остальных, и он стоял как раз возле узкого пролома. Рядом с ним была какая-то женщина. Он не стал даже пытаться разобрать кто она, повариха или служительница церкви Арто, было плевать, он резким движением подхватил ее и скинул вниз пролома, а потом сиганул и сам. Даже сам мужчина не мог объяснить своих действий, толи акт милосердия и сострадания, толи четкое понимание, что если там высоко, падать на мягкое тело куда безопаснее.
К счастью высота была всего метра два. Но это не помешало приземлиться рядом с женщиной и со всего маху садануться спиной о камни, да так, что дыхание перебило, из Кристофа смог вырваться только сжатый писк. Женщина, которую он скинул сюда первой, попыталась оттянуть его в сторону, поскольку буквально через мгновение сюда под инфернальную какофонию криков ужаса и разрывающий рев агонии упало еще несколько человек.
Женщина вскочила на ноги и что-то громко прокричала, пещера в которую они попали в одночасье, наполнилась ярким, буквально обжигающим глаза светом. Больше внизу никого не оказалось. Кристоф потирая глаза и пытаясь вздохнуть, словно завороженный смотрел наверх! Сквозь узкий пролом пытался проникнуть туман, но при свете, он рассеивался и он видел огромные, крючковатые лапы, покрытые кровью! Тощие, и совершенно не похожие на все лапы, которые он только мог знать. Словно древнее зло вырвалось из легенд. Крики наверху стихли, лапы пытались царапать и рвать камень, а вместе с тем, в пролом в огромном количестве тяжелыми багровыми гроздьями капала кровь.