― Как же с тобой трудно, ― сказала я, хватая его за плечо и притягивая еще ближе к себе.
― Что ты делаешь? ― настороженно спросил он.
Забавно слушать его, застигнутым врасплох. На самом деле было приятно поменяться ролями и поставить его в неудобное положение, поскольку он считал обязательным делать мою жизнь несчастной каждый день.
― Мама учила меня, что губы не меняют температуру, как руки, так что я смогу понять, действительно ли ты горишь или просто дело во мне, ― объяснила я, прижимая губы к его плечу.
― Ах да, я забыл, что это то, чему меня учили в медицинской школе. Поцелуйте плечо пациента, чтобы убедиться, что у него нет инфекции, ― издевался он, его голос немного дрожал.
Я чувствовала, как мурашки бегут по руке Хейдена, но игнорировала их, пытаясь не слишком гордиться своей победой. Не каждый день удается поставить самодовольного, чересчур уверенного в себе мужчину на место при помощи некоторых женских хитростей.
Ладно... женские хитрости были довольно банальными. Скорее всего он просто чувствовал себя неловко, когда кто-то прикасался к нему, но я все еще радовалась, что непоколебимого Хейдена можно так легко поставить в неловкое положение.
― Ты закончила? ― спросил он, глубоко вздыхая под моими губами.
Я отстранилась, удовлетворенная тем, что одновременно измерила его температуру и заставила его чувствовать себя не в своей тарелке.
― Да, закончила, большой ребенок. Думаю, ты будешь жить. У меня просто холодные руки.
― Я же говорил, ― самодовольно ответил он.
Я скорчила ему гримасу, но ничего не ответила, вставая с пола и теперь лучше осматривая маленькую комнату, не паникуя из-за смерти Хейдена.
Как и в предыдущих двух убежищах, убранство этой комнаты состояло из кресла-качалки, кровати, нескольких шкафчиков и камина. Должна быть причина, по которой все комнаты изнутри выглядели одинаково, несмотря на то, насколько разными выглядели внешне все убежища. Может быть, какое-то давно забытое воспоминание из моего прошлого заставляло меня чувствовать себя в безопасности в одной комнате.
Я была уверена, что Хейден мог сказать мне, какое именно воспоминание создало эти убежища, но я не собиралась спрашивать его и доставлять ему удовольствие, что он знает еще одну вещь, которую не знаю я.
― Ты похожа на убийцу, ― отметил он, кивнув на мое окровавленное белое платье.
Я ничего не ответила на его обвинение, просто уклончиво пожала плечами. Неважно, как выглядело мое платье, оно все равно чудесным образом очистится перед началом следующего цикла.
Хейден присоединился ко мне и встал с пола, однако быстро поднес руку к затылку.
― Что ты со мной сделала? ― спросил он, осторожно притрагиваясь к шишке, а затем прищуриваясь от ощущения.
― Я могла случайно уронить тебя раз или два, ― застенчиво призналась я.
― Раз или два? ― недоверчиво повторил он.
― Это не моя вина, ― возмутилась я. ― Если бы ты не весил так много, было бы не так трудно тащить тебя через дурацкое поле тюльпанов!
― Я думал, ты любишь тюльпаны, ― отметил он, извлекая еще одно воспоминание из моей памяти.
Нечестно, что он так много знал обо мне, когда я ничего не знала о нем.
― Я любила тюльпаны, ― поправила я. ― После того, как пришлось так долго тащить через них мужчину, потерявшего сознание, они вроде как потеряли свою привлекательность. Кроме того, у меня все еще шишка на голове от того ужасного зомби с первого задания, поэтому ты не имеешь права жаловаться на свою маленькую шишку.
― Постой, ― сказал Хейден, выглядя так, словно он на самом деле беспокоился. ― У тебя до сих пор шишка на голове?
Я была поражена его реакцией. Конечно, Хейдену все равно, есть ли у меня шишка на голове. Черт возьми, он почти нанес мне травмы и похуже, чем эта, просто ради удовольствия.
― Да... это важно? ― спросила я.
― Ты должна... как бы это сказать? Ты должна «перезагружаться» после каждого цикла, ― объяснил он.
― Поэтому мое платье никогда не бывает грязным, когда я просыпаюсь? ― спросила я.
― Только женщина будет больше заботиться о своем платье, чем о своем здоровье, ― засмеялся он, становясь позади меня. ― Дай посмотреть.
Хейден собрал мои длинные волосы вокруг шеи и переместил их через одно плечо, нежно проводя пальцами сквозь волнистые пряди на голове.
― Я уверен, что все не так уж плохо, ― тихо и поразительно близко сказал он, прижав грудь к моей спине.
Его пальцы прошлись по коже моей головы и нащупали шишку, из-за чего жгучая боль ударила мне в голову.
― Ай!
― Ну и кто теперь ребенок? ― поддразнил он.