Травма головы такому способствует.
Примерно через тридцать минут прогулки по лабиринту вслепую и нескольких поворотов назад, Хейден посмотрел на меня с удовлетворенной усмешкой и сказал:
― Заблудилась?
― Я не заблудилась, ― возразила я, пытаясь придумать лучший способ сказать, что понятия не имею, куда иду. ― Я просто ... ― мои слова затихли.
― Заблудилась? ― снова предложил Хейден, сморщив нос, что можно было бы посчитать ужасно милым, если бы жест не был таким разочарованным.
― Уф. Я так тебя ненавижу, ― в миллионный раз сказала я с тех пор, как встретила его. ― И я не заблудилась.
― Верно, ― сказал он, не ведясь на это ни на секунду. ― Я полагаю, ты намеренно шла по дороге, которая ведет в тупик.
Я не хотела верить, что он прав, но, посмотрев за угол и столкнувшись с еще одной кирпичной стеной, я разочарованно вздохнула и развернулась на пятках, чтобы вернуться.
― После тебя, ― сказал он, мягко положив руку мне на поясницу, пока провожал меня из тупика.
Я бросила на него странный взгляд, гадая, зачем он вообще ко мне прикасается, но он, кажется, ничего не заметил.
Мы продолжали в том же духе довольно долго: обменивались хитрыми замечаниями, не добивались никаких успехов, и Хейден находил мелкие причины класть руку мне на руку или на спину. Это вводило меня в полный тупик, так как он явно вообще отказывался говорить о нашем поцелуе, но посылал мне противоречивые сигналы.
Я пыталась игнорировать узел в животе по поводу своего таинственного Места Назначения, надеясь, что фраза «конечный пункт назначения» окажется гораздо менее зловещей, чем звучит. Но несмотря на все придуманные оправдания, неразумно с такой охотой отправляться туда, полагаясь лишь на слова сумасшедшего.
― Не совсем то, ― сказал Хейден, когда мы обогнули еще один угол и нашли еще один тупик.
На этот раз я ничего не сказала в ответ на его триумфальный возглас, я молча закатила глаза и пошла в другом направлении, когда Хейден снова положил руку мне на спину.
― Почему ты продолжаешь это делать? ― наконец, спросила я, сытая по горло всеми тайнами в моей жизни.
― Забавно наблюдать, как маленькая вена вылезает у тебя на лбу, когда я тебя раздражаю, ― ухмыльнувшись, ответил он.
― Не это, ― сказала я, кивая через плечо на тупик, где он смеялся надо мной. ― Почему ты продолжаешь прикасаться ко мне?
После этих слов его улыбка мгновенно исчезла, и он быстро сбросил руку с моей спины. Будто он не осознавал, что прикасался ко мне, и то, на что обратила его внимание, смутило его.
― Я не прикасаюсь к тебе, ― автоматически сказал он, хотя было очевидно, что он сбросил руку с меня.
― Хорошо, ― насмешливо сказала я.
Я покачала головой, пока шла по кирпичному лабиринту, не в состоянии вспомнить, проходила ли я уже этот путь или нет. Хейден на мгновение отстал, а затем побежал догонять меня.
― С чего ты взяла, что я прикасался к тебе? ― спросил он, и это звучало так, как будто он интересуется моим мнением о его намерениях.
Мне не потребовалось много времени, чтобы понять: он спрашивает, почему я воображаю, что он прикасался ко мне. Как будто я все это выдумала.
Разочарованная, я остановилась и повернулась к нему лицом.
― Весь день ты касаешься моего локтя, ― сказала я, схватив его за локоть для демонстрации. Или кладешь руку мне на спину, ― снова продемонстрировала я, положив другую руку на его поясницу, пытаясь доказать свою точку зрения, заставив его чувствовать себя так же неудобно, как его странный физический контакт заставил чувствовать меня. ― Почему ты продолжаешь это делать? ― практически кричала я.
― Ты спятила, ― сказал он, отдаляясь и выглядя так, будто ему жаль меня. ― Возможно, я пытался помочь тебе сегодня. Зачем раздувать из мухи слона?
Я не сумасшедшая. Хейден никогда не прикасался ко мне раньше, и теперь, когда мы поцеловались, он внезапно нашел повод находиться рядом. Это не было бы странно, если бы он просто признал наш поцелуй накануне вечером. Но так как он не поднимал этот вопрос, весь разговор получился неудобным.
― Просто забудь, ― сказала я, снова пробираясь через лабиринт, совершенно потерявшись и теперь просто надеясь, что случайно найду метку в центре. ― Жаль, что у меня нет губной помады.
― Помады? ― осторожно спросил Хейден.
― Чтобы отмечать, в какую сторону я уже ходила, ― объяснила я. ― Однажды я видела это в кино.
― И, конечно же, черпать стратегии из фильмов ― это всегда беспроигрышный вариант, ― саркастически сказал он.
― Знаешь, что? Я не спрашивала твоего разрешения или совета, я просто кое-что упомянула. Тебе не нужно взвешивать каждую мелочь, которую я говорю, потому что, честно говоря, мне все равно, что ты думаешь, ― раздраженно огрызнулась я.