― Следовательно, провал задания означал... что? ― спросила я.
― Ты не смогла бы восстановить контроль над этой частью своего мозга, и если бы ты не смогла бы полноценно использовать различные области в своем разуме, ты бы не вышла из комы, ― объяснил он. ― Вот почему было так важно, чтобы ты не провалила задания.
― Тогда почему ты сразу не рассказал об этом? ― недоверчиво спросила я, мой акцент стал сильнее из-за сильных эмоций. ― Я бы не была такой занозой, если бы понимала, что происходит.
― Может ты успокоишься и дашь мне объяснить, безумная ты женщина? ― спросил он, бросая на меня взгляд, который сильно напомнил мне о проведенном вместе времени в циклах.
Это был взгляд, который говорил: «Как же ты меня раздражаешь».
― Поскольку процедура была экспериментальной, существовало еще множество недочетов. Один из самых больших состоял в том, что я не мог отличить реальность от того, что происходило у тебя в голове, когда я был с тобой.
― Это похоже на большой недочет, ― сказала я.
― И не говори. Сначала я здесь с твоей семьей, рассказываю им, что мы делаем всевозможные успехи и действительно надеюсь, что смогу помочь тебе, затем отправляюсь в это странное место, где мое единственное воспоминание ― это смутная идея, что я твой Гид и должен доставить тебя к Месту Назначения. Это все, что мне было известно.
― Не говоря уже обо всех моих воспоминаниях, к которым у тебя был доступ, ― заметила я.
― Еще один странный побочный эффект ― пренебрежительно сказал он. ― Но представь себе мое разочарование, когда я возвращался из этого места в реальный мир? Я был так зол, что не мог вспомнить ничего, чтобы рассказать тебе, что на самом деле происходит, и я ненавидел себя за то, что был так груб с тобой, но мало что мог с этим поделать. Я всегда пытался сказать себе, что все тебе объясню, как только вернусь, но почти сразу же забывал об этом.
― Да, что-то подсказывает мне, что процедура прошла бы гораздо более гладко, если бы ты был добрее и мог сказать мне, что я не умерла.
― Лишь немного более гладко, ― пошутил он, глядя на меня с ухмылкой, которая опалила мои щеки.
― А что за причудливая погода в каждом цикле? ― спросила я. ― Или это просто мое сумасшедшее воображение?
― Я не уверен, но у меня есть теория, ― начал он.
― Которая заключается в?
― В цикле всегда было солнечно, прежде чем я появлялся, верно?
― Верно, ― подтвердила я.
― Ну, я всегда проверял твои зрачки, прежде чем уснуть и подключиться к твоему разуму. Скорее всего, "солнце", которое ты видела, на самом деле просто было моим фонариком. ― Но он не был уверен в этом. ― Но помни, это всего лишь теории. В этой процедуре еще столько всего, чего мы не понимаем. Все немного загадочно.
― Логично, ― медленно сказала я. ― Но это не объясняет туман или снег.
― Больше теорий, ― с усмешкой ответил он.
― Должно быть интересно.
― Туман, вероятно, был из сыворотки, которую вливали через твою капельницу, когда нас связывали друг с другом. Мое сознание всегда становилось затуманенным, так что, может быть, это выражалось в форме тумана для тебя?
― Звучит не так убедительно, как теория солнца, но продолжай, ― подразнила я.
― Со снегом, наверное, то же самое. По мере того, как сыворотка выходила из твоего организма, она оставляла за собой ощущение холода в твоих венах, поэтому каждый раз, как сыворотка выделялась и цикл подходил к концу, ты рационализировала холод в венах со снегом, который усыплял тебя.
― Значит, у меня действительно странное воображение.
― Или гениальное. Ты придумала творческий способ объяснить все, что с тобой происходит, ― сказал он, его голос казался почти впечатленным.
― Я очень творческая, ― согласилась я. ― Так значит, у каждого цикла был заданный промежуток времени? Казалось, что завершение цикла зависит от того, насколько быстро я выполню каждое задание.
― Нам повезло, что все совпало именно так, но все точно зависело от времени.
― Но было такое чувство, что циклы стали длиннее к концу.
Хейден виновато опустил взгляд.
― Что? ― спросила я, пытаясь выудить из него его секрет.
― Ну, я может быть сказал, а может и нет, твоей семье, что мне нужно больше времени с тобой для последующих заданий, ― признал он.
― Но все-таки не сказал? ― спросила я, думая о том, что это похоже на правду.
Чем дольше длились задания, тем сложнее они становились. Было понятно, что ему нужно было больше времени, чтобы убедиться, что я их все выполню.