— Да, интересно, попробую такую сушку у себя, — заметил Джозеф.
— А вот другой пример. Одна из животноводческих бригад начала применять дрожжевание кормов, в основном концентратов, и расход кормов на литр молока сократился на двадцать пять — тридцать процентов. Другая бригада дрожжевала не только концентраты, но соломенную сечку и измельченную свеклу, жмых, муку из отходов подсолнечника, даже измельченную виноградную лозу. А на другой ферме предложили еще более рационально использовать корма — начали готовить пасту для скота из смеси грубых и сочных кормов. Коровы поедали это без остатка. Примеров ценных инициатив, которые вносят животноводы, можно привести много. А как вы кормите свой скот? — заинтересовался Мегудин.
— В основном кукурузой. Зерном и зеленой массой. И всякие отходы даем…
— Почему-то все фермеры, которые бывают у нас, интересуются вопросами корма. Был у нас один крупный американский фермер, он предсказывал, что мы скоро покатимся вниз, ибо у нас не хватит кормов содержать многотысячное поголовье скота. Как видите, его пророчества не сбылись, а наоборот, мы движемся вперед.
— Да, хозяйство у вас богатое, и люди очень хорошо работают, как для себя, но ведь все это не их.
— Как не их? А чье же? Они, они хозяева…
— Столько хозяев в одном хозяйстве?
— Хозяин один — народ, коллектив. Но вам, видно, этого не понять.
Джозеф вздохнул:
— Знаете, смотрю я, смотрю, и кажется мне, что я не родился здесь и даже никогда не был. Будто в другой мир попал.
— В другой мир, — согласился Мегудин. — Мы как два деревца, которые росли на одной почве, под одним небом. И вот одно деревцо вырыли с корнем и занесли далеко-далеко. Там оно укоренилось, питалось другими соками. Вот и выросли разные деревья…
Мегудин спохватился, что его ждут. Извинился и пригласил гостя на завтра к себе домой.
В воскресенье Мегудин, как обычно, встал чуть свет и собрался выехать в поле.
— Куда ты в такую рань? — попыталась его задержать жена.
— Еду пораньше, чтоб раньше вернуться домой… У нас сегодня гость…
Лиза привыкла принимать гостей. Не было такого дня, чтобы кто-нибудь не заглянул к ним. У них гостили самые почтенные люди, и потому она не придала особого значения словам мужа. Примет гостя как положено. Тем более что сегодня выходной.
По воскресеньям у них обычно собираются сыновья с семьями. Дом заполняется веселым гомоном. В такой день у нее особенно много хлопот, но зато и радостей немало.
Вот и сегодня, после того как Илья Абрамович уехал, хозяйка засуетилась и начала готовить угощения гостю.
Она успела напечь и наварить, убрать и навести порядок в доме, когда раздался звонок. Широко раскрыв дверь, Лиза увидела незнакомого человека.
— Тут живет мистер Мегудин?
— Здесь…
Джозеф замялся, не зная, как представиться и что сказать.
— Я приехал повидаться со своим другом…
— Да, да, я знаю. Меня предупредили, что вы должны прийти. Только Ильи Абрамовича сейчас нет дома. Его рано утром вызвали куда-то по срочному делу. Он с минуты на минуту должен вернуться. Вам придется его немного подождать. Проходите, пожалуйста, и раздевайтесь.
Джозеф зашел в прихожую, снял плащ и шляпу, причесал волосы перед зеркалом, висевшим на стене, и направился в просторную комнату, куда его пригласила Лиза.
— Садитесь, пожалуйста, где вам удобно, — предложила ему хозяйка и указала на ряд стульев, расставленных вокруг длинного полированного стола.
Джозеф сел и стал оглядывать комнату. Взор его остановился на фотографии в застекленной рамке, висевшей на стене. Он встал с места и подошел поближе к ней.
— О, мистер Авраам Мегудин! — сказал он. — Вот так же, как здесь, он всегда улыбался, когда я приходил к ним в дом, в гости к Илюсику… Хороший он был человек. Как жаль, что он не дожил до этого дня!
Снова сев на место, Джозеф стал подробно расспрашивать о всей семье Мегудиных.
— А дети с вами живут? — поинтересовался он.
— Нет. Скоро вы их всех увидите. Они придут сюда со своими семьями.
Лизе не терпелось показать все фотографии, но его особенно заинтересовала старая, пожелтевшая от времени карточка, на которой была заснята большая группа людей.
— А вот Илья! — сказал Джозеф. — Он здесь совсем молодой, почти такой же, каким я запомнил его, когда мы расстались.