В зеркале была она сама.
И в то же время не она, потому что отражений было два.
Девушка за соседним столиком, не замечая изумленного взгляда Флоры, стянула с головы яркий шелковый шарф и встряхнула волосами. Потом порылась в сумке из крокодиловой кожи, вынула сигарету и закурила, взяв спичку из коробка, лежащего на столике рядом с пепельницей. Воздух сразу наполнился запахом крепкого французского табака. Девушка зацепила ногой ножку столика и пододвинула его к себе. Облокотившись о стол, она снова крикнула:
— Пьетро!
Флора не могла оторвать глаз от зеркала. Волосы у девушки были длиннее, чем у нее, но такого же каштанового цвета с оттенком красного дерева. Она была тщательно и искусно накрашена, но помада только подчеркивала слишком крупный рот. Глаза были карими, ресницы густо покрывала тушь. Девушка протянула руку, чтобы пододвинуть пепельницу, и Флора увидела кольцо со сверкающим камнем и яркие ногти, но руки были такой же формы, как у самой Флоры, — худощавые, с длинными пальцами.
Даже одеты они были похоже — обе в джинсах и водолазках. Но свитер незнакомки был из кашемира, а сбоку на банкетке поблескивал темным мехом небрежно сброшенный с плеч норковый жакет.
Официант, разобравшись с посетителями в баре, откликнулся на ее призывы и почти бегом бросился к столику.
— Синьорина, простите, я думал, что…
Он медленно остановился, его движения, слова, голос — все плавно замедлилось. Это чем-то напоминало старый граммофон, у которого кончился завод.
— Ну, хорошо, о чем ты думал? — спросила девушка. — Ты должен был догадаться, что я хочу пить.
— Но я думал… Я думал, что я уже…
Он побледнел. Темные глаза осторожно повернулись к Флоре. Молодой человек был настолько явно потрясен, что Флора не удивилась бы, если бы он сейчас перекрестился, чтобы избавиться от наваждения.
— Ради Бога, Пьетро… — раздраженно начала девушка, но фразу не закончила. Подняв глаза, она увидела Флору, наблюдающую за ней в зеркало.
Молчание, казалось, длилось вечно. Наконец его нарушил Пьетро.
— Поразительно, — еле слышно пробормотал он. — Просто поразительно.
Девушки повернулись и посмотрели друг другу в глаза. Но это было все равно что смотреть в зеркало.
Вторая девушка пришла в себя первой.
— Да, это поразительно, — признала она, и ее голос звучал уже не так уверенно, как раньше.
А Флора вообще не нашлась, что сказать.
Пьетро нарушил молчание снова:
— Понимаете, синьорина Шустер, когда другая синьорина вошла, я решил, что это вы. — Он повернулся к Флоре. — Извините. Наверное, вы подумали, что я очень фамильярен, но я просто принял вас за синьорину Шустер, она часто заходит, но я не видел ее некоторое время, и…
— Я вовсе не сочла вас фамильярным, я подумала, что вы очень любезны.
Девушка с длинными волосами продолжала смотреть на Флору; ее темные глаза скользили по лицу Флоры, как будто она была экспертом, оценивающим портрет.
— Ты выглядишь, совсем как я, — сказала девушка. В ее голосе звучало легкое недовольство, как будто в этом было что-то оскорбительное.
Флора почувствовала желание защитить себя.
— А ты выглядишь, как я, — мягко сказала она. — Мы очень похожи. Мне даже кажется, что у нас голоса одинаковые.
Пьетро, который все еще стоял как вкопанный, поворачивая голову от одного лица к другому, как зритель на теннисном матче, тут же подтвердил это.
— Да, это так. У вас одинаковые голоса, одинаковые глаза. Даже одежда похожа. Я бы ни за что не поверил, если бы не увидел это своими глазами. Мама миа, наверное, вы близнецы. Вы… — Он щелкнул пальцами, подбирая нужное слово. — Вы одинаковые.
— Идентичные, — поправила его Флора.
— Вот именно! Идентичные! Это фантастика!
— Близнецы? — осторожно переспросила другая девушка.
Их взаимное изумление наконец дошло до Пьетро.
— Вы хотите сказать, что никогда до этого не видели друг друга?
— Никогда.
— Но вы наверняка сестры.
Официант схватился рукой за сердце. Флора испугалась, как бы он не упал в обморок. Но Пьетро торжественно объявил:
— По такому случаю я открою бутылку шампанского. Это подарок… за счет заведения. И я тоже выпью бокал, потому что никогда еще не видел такого чуда. Только подождите… — Он без необходимости поправил столики перед ними, словно для того, чтобы убедиться, что это не мираж. — Не двигайтесь. Я сейчас.
И рванулся к бару так быстро, что белая накрахмаленная куртка распахнулась на ходу.