- Теперь понятно? - спросил я, застегивая брюки.
Заинтересованные взгляды исполнительниц говорили сами за себя. После небольшой паузы девушки быстро закивали головами.
- Тогда репетируйте, вечером проверю.
Оставалось самое главное. Необходимо было придать новому облику бойцов соответствующее содержание. Для этой цели отобрал шестерых наиболее ловких парней. Разучили с ними самые доступные приемы, которые не столь действенны в драке, но весьма эффектны с точки зрения стороннего наблюдателя. Для достижения большей напряженности поединка заставил учеников издавать крики при каждом ударе и отправил их отрабатывать движения неподалеку от девушек.
Дошла очередь до воинов с оружием, которые, согласно сценарию, должны будут разыграть кровавое сражение. Два крепыша, мутузившие вчера друг друга на сцене, облачились в деревянные доспехи. Вооружившись короткими тупыми мечами и большими прямоугольными щитами, они представляли собой довольно внушительное зрелище. Каждому из них было дано четкое указание, когда и какой удар наносить.
По моей просьбе в городе нашли художника, который являлся дальним родственником хозяина школы. Пять монет ему пообещали за оформление афиши и десять - за молчание по поводу увиденного.
Музыка, крики, гулкие удары тупого железа по дереву слились в невообразимую какофонию звуков, наполнивших пустой зрительный зал. Отголоски этого шума доносились за пределы театральной школы, где уже собралась толпа зевак, громко высказывающих самые невероятные предположения по поводу происходящего.
- Там их больше сотни, - восторженно сообщил Сандрус, - к нам на представления обычно гораздо меньше приходит.
- Значит, все идет как надо.
Весь день никто из персонала не имел права покидать территорию школы. По строгому указанию хозяина охранники зорко следили за этим, а также за тем, чтобы на территорию его владений не пробрался ни один из чрезмерно любопытных местных жителей. К вечеру в городе говорили только об одном событии - завтрашнем представлении в школе Бергиса.
Когда солнце близилось к закату, провели генеральную репетицию для главного зрителя. Хозяин занял место напротив основного выхода на круговую арену. К этому времени все роли были расписаны, я только упустил из виду ведущего. Поэтому обязанности конферансье пришлось возложить на себя. Гремя цепями, выдвинулся ближе к центру круговой площадки и произнес:
- Уважаемая публика! Из дальних уголков Долины Проклятых Звонарей для вашей утехи мы доставили самых свирепых бойцов. Встречайте! Ужас бескрайних полей и дремучих лесов - Громовой удар.
Легким движением руки я подал сигнал оркестру и под бравый марш на арену вышел обритый наголо воин с бородой из трех, торчащих в разные стороны, клоков волос. Лицо и руки были разрисованы молниями разных цветов. Меховой костюм добавлял объема его крупному телосложению, а круглый щит и мощная палица с тремя стальными ежами на цепях завершали устрашающую композицию. Два худых и невысоких паренька робко шествовали за гигантом, неся большой металлический щит. Воин остановился на середине круга. Оркестр затих, и в наступившей тишине стальные наконечники грозного оружия с оглушительным грохотом врезались в щит. Конечно, ассистенты не удержались на ногах, что подчеркнуло силу и мощь произведенного удара.
Приблизительно с таким же театральным эффектом на сцене появились: Железный кулак, Разящий клинок, Дыханье смерти, Черная молния и Каменный лоб. Каждый поражал своей прической, костюмом и вооружением, каждый при выходе что-нибудь ломал для демонстрации недюжинных способностей. Неважно, что все это было сломано заранее и могло рассыпаться от легкого прикосновения, главное - как это смотрелось. К концу первого номера программы в центре арены валялись разбитые доски, расколотые камни, сломанное оружие и разорванные цепи.
Снова заиграла музыка, и тяжелой походкой грозные воины покинули арену.
- Пока мужчины готовятся, Энталь - розовые щечки представит на ваш суд свой новый танец.
Зазвучала нежная мелодия и на площадку, словно яркокрылая бабочка, выпорхнула стройная девушка. Плавные, ритмичные движения в такт музыкальным аккордам завораживали. Танцовщица легко кружилась по сцене, и создавалось впечатление, будто налетающий ветер один за другим срывает с нее предметы одежды из полупрозрачной ткани. Талант у танцовщицы определенно был, она настолько вошла в образ, что, теряя очередную часть туалета, делала удивленное лицо, и даже пыталась подобрать случайно утерянную вещь, но увлеченная невидимым ветром, снова продолжала танец, пока не осталась в одном трико.