— Пожалуй, я закину сети на ночь. Бидж, позаботься о том, чтобы к утру та любимица Стефана тоже была готова к переселению: мы сначала попробуем приманку на ней. Если с ней все удастся, кошек мы переселим быстро.
Бидж кивнула, закусив губу. Она никак не думала, что ей так скоро придется проститься с Дафни, даже ради ее собственного благополучия.
— И еще одно, — сказала она Кружке. — Можно нам будет взять твою Книгу Странных Путей? То есть если она нам понадобится.
— Но она не будет нужна, — возразил Кружка. — Зачем она, пока с нами…
Он взглянул на Филдса, пораженный неожиданной неприятной мыслью. Тот кивнул:
— Вдруг со мной что-то случится. Молодец, Бидж, что сообразила.
Кружка поднялся и нажал на кирпич в печной трубе. Кирпич со скрипом повернулся, и трактирщик засунул руку в открывшееся отверстие.
— Мне она почти никогда не бывает теперь нужна. Возьми ее, если хочешь. — Он протянул Бидж Книгу Странных Путей, теплую от соприкосновения с нагретыми камнями печки.
Ощущение тепла напомнило Бидж кое о чем.
— Почему Моргана не может касаться Книги?
Кружка удивленно посмотрел на нее:
— Потому что не может, вот и все. Это часть приговора, который был вынесен, когда ее изгнали. Не спрашивай меня, каков механизм: я рад уже тому, что это так. На нее наложено проклятие, как я понимаю.
— Проклятие, — подтвердил Филдс. — Поэтому-то ей и нужна была твоя приятельница Фиона…
— Моя приятельница, — с горечью повторила Бидж. — Ну, Фиона была нужна Моргане, только пока Феларис не научилась читать карту. Кстати, как Фиона себя чувствует?
— Отдыхает в комнате грифона. Его Лори ухаживает теперь и за ней тоже. — Филдс покачал головой. — Я предпочел бы, чтобы они обе отправились восвояси.
— Ты предпочел бы, чтобы все мы отправились восвояси, — проворчал Кружка. Филдс грустно улыбнулся:
— Да, это так.
Этой ночью Бидж так крепко обнимала Дафни, что недовольная кошка в конце концов ушла спать на пол. Утром Бидж расчесала ей шерсть, еще раз обняла и выпустила за дверь.
Там уже ждал Кружка с корзиной рыбы с розовой чешуей, по размеру и форме похожей на форель.
— Предложи ей. — Он протянул рыбину Бидж, Филдс напряженно наблюдал, что из этого получится.
Бидж подняла приманку повыше и отпрыгнула, когда Дафни жадно кинулась к рыбе.
— Похоже, сработает. — Девушка другой рукой забросила на плечо рюкзак.
В этот момент из-за угла дома появилась Гредия:
— Вы уходите? Куда?
— Я вернусь, Гредия. — Бидж старалась держать рыбу так, чтобы отчаянно мяукающая Дафни не дотянулась до нее. — Мы собираемся переселить кошек-цветочниц в безопасный мир…
— Я с вами, — решила Гредия. Бидж нервно взглянула на остальных:
— Спасибо, но, я думаю, мы и так справимся.
— Я с вами, — твердо повторила Гредия, не слушая никаких возражений.
— Не спорь с ней, — посоветовал Филдс. — Вир всегда знают, чего хотят. А уж когда они чего-то хотят, их не остановишь. Ты разве не видела, каковы они в брачную пору? — Он подмигнул Бидж.
Они дошли до долины, где жили кошки-цветочницы и где находилась пещера Провидца. Бидж порадовалась, что им не пришлось идти дальше чем до ближайшего берега пруда.
Заставить кошек-цветочниц следовать за собой проблемы не составило; не дать им добраться до рыбы было не так легко. Бидж и Кружка привязали по рыбине на длинные шесты, и огромные котята терлись о ноги и громогласно мурлыкали в надежде получить вожделенное лакомство. Бидж и Кружка с трудом удерживали шесты в вертикальном положении, пока выбирались из долины.
Филдс, рядом с которым стояла Гредия, энергично замахал им рукой:
— Поднимайтесь сюда!
— Но там же нет дороги, — возразила Бидж и тут же пожалела, что вовремя не прикусила язык: перед ними открылась новая тропа, ведущая вверх по склону и ныряющая в расщелину, которой Бидж никогда раньше на Перекрестке не видела; посередине ее шла вымощенная булыжником дорога. Филдс вздохнул, глядя, как Кружка и Бидж заманивают кошек-цветочниц в ущелье.
— Теперь идти станет легче.
Действительно, идти стало удивительно легко; горы впереди, казалось, отступили, стали туманными, потом совсем растаяли в отдалении. Скоро путников окружали уже только каменистые холмы. На скалах росли деревья, которые учитель рисования в школе, где училась Бидж, называл «брокколи-переростками»: корявые голые стволы, из которых кое-где торчали густые пучки листьев. Над холмами раскинулось густо-синее небо, легкий ветер был теплым.
По мере того, как солнце поднималось выше, становилось все жарче и жарче. Филдс начал пыхтеть, его руки и плечи покрылись каплями пота; Кружка асе время вытирал лоб платком. Рубашка Бидж стала влажной, под мышками появились мокрые пятна. Девушка не выдержала и сняла ее, оставшись в легкой майке. Только Гредия в своей блузке и брюках, казалось, не страдала от жары; однако и помочь нести шесты она тоже не предлагала.
Бидж дважды делала привалы с целью удостовериться, что кошки-цветочницы чувствуют себя хорошо. Животные оказались в прекрасной форме, хотя необходимость идти по дороге им и не нравилась. Бидж дала каждой по маленькому кусочку рыбы.
Кружка, отдуваясь, сказал:
— Здесь как будто есть все, что нужно.
— Нет, — возразила Бидж, чем и заслужила холодный взгляд трактирщика. — Нам пока не встречались источники. Что, если здесь окажется слишком сухо для животных?
— Мы все время идем под гору, — рассудительно заметил Филдс. — Думаю, мы найдем воду у подножия холма. Гредия принюхалась:
— Там есть вода. — Она еще раз втянула воздух и насторожилась. — И люди.
Кружка бросил взгляд на мощенную булыжником дорогу под ногами и незаметно перехватил поудобнее свою ловилку.
За поворотом действительно стала видна водная поверхность: глубокий сине-зеленый пруд, питаемый тремя ключами, бьющими из каменистого склона. На вершине соседнего холма высилось древнее здание из выветренного серого камня; с одной стороны его украшала колокольня с покрытыми ржавчиной колоколами. Строение было окружено высокой каменной стеной.