К тому времени Дорн поверг мечом ещё девятерых. Их тела лежали вокруг него, напоминая содержимое шкатулки с драгоценностями. Нуно ДеДонна, известный своей хитростью, попытался проскользнуть за спину Дорна, пока Преторианец отбивался от двух других.
Максим Тэйн проломил спину ДеДонны молотом, а затем на всякий случай разбил его голову о стену.
Стенная стража, состоявшая из Имперских Кулаков и подразделений Ауксилии, во главе с истребительными командами Преданный и Гелиос, зачистила нижние галереи и выбила Детей Императора со стены либо в ночь, либо в объятия смерти. Внизу, опустошённое воинство III легиона, возможно, в ответ на какой-то недовольный призыв их сбежавшего лорда, начало отступать. Они оставили около восемнадцати тысяч своих убитых.
Последние погибли на вершине стены, когда гарнизон Тэйна зачищал недобитые очаги сопротивления под горящими стенами Оаннской орудийной башни. С ними был Боэмонд, он шагал и рычал, сверкая огнём орудийных стволов и выкашивая последние остатки убийственной элиты, угрожавшей его любимому Лорду-Преторианцу.
Раздались ликующие возгласы, когда пустотные щиты над головой вспыхнули вновь, закрыв брешь. Усталые и окровавленные люди выстроились вдоль стены под похожим на полярное мерцание сиянием, вызывающе выкрикивая боевой клич VII в ночь за стеной. Несколько последних подтверждающих выстрелов эхом прокатились по укреплениям.
Дорн склонился над истерзанным телом молодого Мадия.
— Апотекарии близко, сын мой, — сказал он ему.
— Мы выиграли, милорд? — спросил Мадий.
— Вот как выглядит победа, магистр стены, — сказал Дорн. — Я чертовски уверен, что ты проживёшь достаточно долго, чтобы привыкнуть к этому.
— Что мы выиграли, Преторианец? — спросил капитан сквозь плёнку собственной крови.
— День, — ответил Дорн.
Когда Локен нашёл его, он по-прежнему искал выход.
Он добрался до нижних уровней опустевших особняков Сатурнианского квартала, израсходовав все боеприпасы, убивая любого из Палатинской горты, истребительных команд Седьмой или Найсмит, кто попадались ему на пути. Ему предстоит пройти долгий путь, преодолев яростное сопротивление.
Но он был из Морниваля.
В поисках двери или окна он пробирался по мрачной галерее, плохо освещённой тусклыми солнечными лампами, которые располагались над рядами заполненных увядшими растениями гидропонных резервуаров.
Аксиманд повернулся, когда Локен приблизился. При виде доспехов и лица у него перехватило дыхание.
— Ты сон! — произнёс Маленький Гор.
— Нет, — ответил Локен.
— Ночной кошмар!
— Возможно, — сказал Локен.
— Ты должен быть мёртв!
— Я решил жить, — сказал Локен. — Чтобы ты и тебе подобные могли умереть.
Аксиманд достал Скорбящего.
— Все эти годы ты преследовал меня! — выплюнул он.
Локен покачал головой. Цепной меч рычал в одной руке. Клинок Рубио потрескивал в другой.
— Не то что бы именно тебя, — сказал Локен. — Вообще всех вас.
— Нет, меня! — закричал Аксиманд. — Ты всегда был там! Я знаю!
— Похоже, кого-то гложет чувство вины, — заметил Локен.
Они бросились друг на друга, мечи взлетели по дуге в мягком свете. Клинки столкнулись. Быстрые удары эхом отдавались в пустой галерее. Аксиманд парировал оба клинка Локена. Он не утратил мастерства. Он нанёс рубящий удар. Локен пригнулся, взмахнул, поднял цепной меч, чтобы остановить Скорбящего, и атаковал клинком Рубио.
Аксиманд метнулся за пределы досягаемости, ловко перемещаясь. Он снова сделал выпад. Локен отклонил Скорбящего в сторону.
— Мне нужен был Абаддон, — сказал Локен. — Мне нужен был Луперкаль. Вот имена во главе моего списка.
— Ну, у тебя есть я, — усмехнулся Аксиманд.
— Ты всегда был не тем Гором, — сказал Локен.
Аксиманд взвизгнул от ярости и сделал выпад.
Светившийся внутренним светом клинок Рубио, парировал Скорбящего.
Цепной меч пронзил грудную клетку Аксиманда и вышел между лопаток. Локен поднял его на вращавшемся лезвии и держал так, дрожа. Аксиманд издал долгий, медленный и странно мелодичный крик, пока зубья меча перемалывали его внутренние органы. Поток крови хлынул из его рта, по подбородку и груди, пульсируя в такт жужжащей цепи.
Он выронил Скорбящего.
Крепко удерживая его, Локен поднял клинок Рубио и отсек ему голову одним плавным ударом.