— Что нам делать? — спросил Назира.
— Этот готов? — поинтересовался Шибан.
Назира кивнул.
— Тогда мне нужен пилот, чтобы помочь спустить его к наземным площадкам, — пояснил он.
— Все еще? — спросил один из рабочих.
— Мы упорно работали, — сказал Шибан. — Вы упорно работали. Если это все еще может принести пользу, то да. Так что мне нужен пилот.
Женщина в рваном летном комбинезоне подняла руку. Шибан полагал, что ее зовут Марин. У него не было достаточно времени, чтобы выучить их имена.
— Я сделаю это, хан, — сказала она.
— Благодарю, — ответил Шибан. — Я знаю, что многое прошу. Марин, верно?
— Нери, — сказала женщина. — Марин там.
— Приношу извинения. Вы, обычные люди, все для меня на одно лицо.
От этих слов они рассмеялись. Все. Несмотря на страх.
— Остальные, — сказал Шибан, — спасибо вам за ваши труды. Садитесь на другой буксир. Все вместе. Поднимайтесь вверх по пилону, на верхнюю платформу. Используйте буксир, чтобы оторваться от них. Как только получится, летите низко и попробуйте выбраться из района порта. Шансов немного, но это лучший, что есть.
Члены команды переглянулись.
— Уйти? — спросил один.
— Если сможете, — сказал Шибан. — Других вариантов нет.
За его спиной загремели и задрожали в своих опорах заслонки лифта.
— Пожалуйста, поторопитесь, — сказал Шибан.
— Я остаюсь, — отрезал Назира.
— Нет…
— Я остаюсь, хан, нравится вам или нет.
Шибан пристально посмотрел на него. Капитан Аль-Нид Назира не собирался принимать отказ. По этой причине Шибан выбрал его.
Легионер кивнул.
— Хорошо, — сказал он. — Назира, отведи этих добрых людей на тот буксир и помоги им улететь. Нери? Запускай этот.
Команда взялась за дело.
Шибан повернулся к грузовым лифтам.
Надел шлем.
Отцепил болтер и проверил магазин.
— Бежим, парень, ты и я, — сказал Пирс.
Они услышали, как волна резни захлестнула клетевые площадки и грузовые рампы. Поблизости раздавался массированный стрелковый огонь. Грохот оборонительной сети не смолкал. И они слышали крики. Так много криков. Ураган шума. «Это была Война, ревущая свое единственное слово, — подумал Гари, — так же, как на Солнечном мосту».
Но теперь было по-другому. Тогда Пирс был напуган, но сейчас он напуган иначе.
— Куда бежать? — спросил его Гари. — Я думал… я думал, весь смысл в том, что некуда бежать.
— Я придумаю что-нибудь, — сказал старый гренадер. — Сотвори мне старую магию. Запомни мои слова. Митра покажет мне путь. Поверь, парень. А? Просто поверь.
Виллем Корди (33-й Пан-Пацифик аэромобильный) и Джозеф Баако Понедельник (18-й полк, Нордафриканская армия сопротивления) выбрали огневые позиции сбоку рамп за клетевыми площадками шахты. С грузовых путей посыпались облака горящих обломков. Земля тряслась.
Рампы давали им относительное укрытие и хороший угол обстрела по всему, что проходило через ворота на подступах к клетевым площадкам. Виллем принес столько боеприпасов, сколько смог унести, и они поделились с остальными. Около сорока человек из различных частей, прикрывающие подход к клетевым площадкам.
Джозеф взглянул на своего друга. Они оба дрожали.
— Ты хочешь сбежать, мой друг? — спросил Джозеф.
— Не-а, ответил Виллем. — Не в этот раз. Плохая привычка. Разве мы уже не научились?
Джозеф рассмеялся.
— После падения последнего порта, — сказал он.
— После последнего порта, — согласился Виллем. — Давай, пораскинь мозгами. Разве Преторианец позволит пасть двум портам? Я о том, что по этой причине он прислал нам старика.
— Ты о лорде главном верховном?
— Да, о нем. Мне он нравится. Лично говорил со мной. Он знает, что делает.
Джозеф пристально посмотрел на лицо друга. Вспомнил историю с конвоем, и другую — со знаменем. Чудеса случаются. Подумал о лорде Диасе на мосту.
Он отчетливо вспомнил, что сказал Виллем в тот день. Когда лорд Диас нашел их в развалинах. «Если я сломаюсь, или ты сломаешься, тогда все сломаются, один за другим. Если я буду стоять, и ты будешь стоять, мы умрем, но мы будем стоять. Мы не должны знать, что делаем или насколько это мало. Вот почему мы пришли сюда. Вот что Ему нужно от нас».
— Мы все знаем, что делаем, — сказал Джозеф.
У входа на клетевые площадки раздался сильный взрыв. Одни из ворот грузовой станции — восьмиметровая пластина из ферростали — пролетели в воздухе, словно лист бумаги, и врезались в ограду клетки.
— Приступим, — сказал Виллем.