– Кому понадобится невеста? Этому гадкому мальчишке? – от негодования девочка чуть было не поперхнулась яблоком, доставшимся ей после набега на сад одного из штеттинских бюргеров. Маленькая герцогиня охотно забиралась в чужие сады вместе с сорванцами-мальчишками.
– Как ты смеешь, Фике! – герцогиня встряхнула дерзкую девчонку за плечи. – Сколько я не бьюсь с тобой, ты все так же глупа и невежественна! Юный герцог унаследует сразу три короны!
– И ни одну из них не сможет носить… – фыркнула Фике, вырываясь из цепких материнских рук.
– Вот ты и поможешь ему справиться с этой ношей, – наставительно заметила мать, и от ее очередной затрещины Фике отлетела в угол. – Только бы тетушка Эльза стала императрицей…
В ноябре 1741 года тетушка Эльза – цесаревна Елисавета Петровна – с помощью молодцов-лейб-гвардейцев отняла российский трон у робкой, вечно печальной правительницы Анны Леопольдовны и ее младенца-сына. Немецкие родственники новой императрицы выстроились в очередь – за дарами. Юного герцога Голштинского Елизавета срочно выписала в Россию – наследовать престол.
Перепало и Ангальт-Цербстскому семейству. Дядя Фриц – король Пруссии Фридрих – пожаловал отцу Фике чин генерал-лейтенанта и губернаторство в небедном городке Штеттине. Затем его высочество Христиан Ангальт-Цербстский стал герцогом Цербста не только на бумаге. Старший брат Людвиг разрешил ему стать соправителем этого крохотного померанского княжества. Фике подарили новые чулки вместо старых, штопаных, а ее мать, герцогиня Иоганна, стала принимать пищу под музыку. И все это благодаря тетушке Эльзе и великой России!
– Какая она, императрица Эльза? – настойчиво спрашивала Фике у матери. – Говорят, необыкновенная красавица?
Герцогиня Иоганна хмурилась, назойливые вопросы дочери раздражали ее – особенно по вечерам, когда герцогиня торопилась на свидание. Иоганну-Елизавету Голштин-Готторпскую выдали замуж пятнадцати лет от роду, а ее супругу, Христиану-Августу Ангальт-Цербстскому ко времени свадьбы было уже 42 года. Естественно, молодая пылкая красавица не упускала случая изменить своему флегматичному мужу. Поэтому в предвечерние часы она не собиралась описывать не в меру любопытной дочери красоту ее всемогущей русской тетки.
– А я? – не унималась Фике. – Я хороша?
В ответ девочка получила затрещину. Герцогиня Иоганна не отличалась деликатностью.
– Скоро ты увидишь тетку Эльзу! – сухо, резко, словно нерадивой служанке или надоевшему любовнику, сообщила мать. И, расчувствовавшись, добавила: «Мне нагадали, что она непременно вызовет нас в Россию. Императрица уже объявила своим наследником герцога Карла-Петера Ульриха…»
Глава 2
Таинственный гость
Через два года после воцарения императрицы Елизаветы Петровны в Штеттине появился таинственный человек, который, как поговаривали, считал себя современником Иисуса Христа и собеседником Понтия Пилата. Гость в совершенстве знал древнегреческий, древнееврейский и халдейский, не говоря уже о таких «будничных» языках, как английский, итальянский, французский, испанский, португальский, немецкий, русский, шведский и датский, и слыл личным предсказателем и другом короля Пруссии Фридриха. Звали его графом Сен-Жерменом, а иногда, при случае, графом Ракоци, маркизом Монфера и г-ном Салтыковым…
Этот авантюрист, которого гораздо охотнее сочли бы сумасшедшим, действительно владел поместьем Сен-Жермен в итальянском Тироле. Титул графа таинственный господин купил у папы и ловко скрыл под именем Сен-Жермен свое подлинное прозвание. Впрочем, у собеседника Понтия Пилата могло оказаться такое диковинное имя, что ни один язык просвещенной Европы не смог бы его произнести…
Про графа Сен-Жермена рассказывали разное: говорили, что он умеет читать запечатанные письма, превращать металлы в золото и предсказывать будущее. Мсье Сен-Жермен был виртуозным музыкантом и играл на флейте лучше своего царственного друга – Фридриха Великого.