Выбрать главу

Маг продолжал уходить от тварей в дымку, вот только твари уже знали его запах, и в одно мгновение оказывались там, куда он переносился, раскрывали когти и пасти, чтобы его сожрать, из-за чего тому приходилось тут же уходить в свою магию перемещения, едва его силуэт обретал материальную форму. Я не мог как-то поспособствовать гончим, слишком был занят их контролем, впрочем они и сами прекрасно справлялись, ведь теперь за ним гналось семеро тварей: они каждый раз окружали то место, где тот вот-вот появится, и стремились его зацепить, полосуя когтями область, заполнявшуюся серебряными всполохами маны, пока не наступил момент, когда одна из тварей сумела нанести удар. С криками боли преследуемый ушёл в клубах дыма, а тварь остановилась, держа в руках его руку, облачённую в доспех. Гончая мгновенно сомкнула на руке свою пасть, рассыпав на осколки своей грубой нечеловеческой силой остатки защиты, остальные же продолжили преследовать мага.

Он изрядно устал от такого пресследования, теперь дело остаётся за малым. Правда, вопрос в том, кто быстрее выдохнется: я или он.

— Атакуйте! — услышал я прерывистую, рваную из-за магии, речь.

Воздух вокруг преисполнился напряжением, настолько, что волосы на моей голове вздыбились и десяток молний, сплетаясь в пучок, яркой вспышкой устремились ко мне, так что теперь настала моя очередь уйти в тёмно-синюю с фиолетовыми оттенками дымку рывка, а когда вышел из нее на крышу другого дома, постарался оглядеться, чтобы понять, сколько противников у меня теперь.

Как ожидалось, атакующие не дали мне разглядеть их, прямо надо мной раздался громкий хлопок какой-то взрывной магии, и я спешно переместился на другую крышу, попутно услышав, как эта гнида прерывисто смеётся.

Глупец. он не подозревает, что гончие не уйдут к Люссинате после моей смерти пока не насытятся, и погоня их только раззадорила, теперь они от него не отстанут, разве что закроется дверь для новых тварей. Но я не собираюсь здесь помирать, потому, продолжая уклоняться от атак, чтобы не тратить ману на щиты от пока неизвестного количества противников, я приказал тварям сожрать впридачу всех атакующих.

Гончие не заставили себя долго ждать, и первые вопли, утонувшие за криками набежавших в одно мгновение чудищ ознаменовали начало их трапезы, что меня более чем устраивало, так как мои запасы маны сгорали всё быстрее с каждой секундой, самое время подумать о том, сколько дней без тренировок я себе позволил в последнее время.

Урод в балахоне снова перестал смеяться, поскольку замешательство тварей из-за того, что я на мгновение потерял над ними контроль продлилось недолго, и, видимо поняв, что его товарищей сожрут быстрее, чем они меня зацепят, принялся перемещаться как можно ближе ко мне, надеясь столкнуть меня с моими же гончими. Я это понял не сразу, лишь когда твари появились достаточно близко ко мне, чуть не сбив меня с ног, и в этот момент из дымки появился этот урод, улыбаясь, будто потеря руки для него ничего не значила, а в его оставшейся руке уже светилось зелёное копьё, которое он тут же метнул в меня, прежде чем растворился в клубах своей магии, это вынудило меня выставить перед собой три слоя золотистых щитов, в которых зудящее копьё и застряло, я же сразу нырнул в дымку, подальше от последовавшего взрыва копья, оказавшись на другой крыше, где тут же вернул контроль над тварями. Впрочем, контроль уже не сильно был над ними нужен: они и сами были рады его поймать, и этот расклад, судя по вырывавшейся рваной брани, раздававшейся многоголосным разслоенным голосом, моего оппонента совсем не устраивал.

Меня уже не пытались атаковать, атакующие были заняты обороной от тварей, которым было плевать на получаемый урон: даже теряя какую-то часть тела, они продолжали мчаться за магами в черных, да-да, у меня всё в порядке со зрением, камзолах торговцев, увешанных артефактами, и плоть сожранной добычи шла на восстановление тел гончих. Впрочем, изредка, из переулков до меня долетали вполне достойные заклятия в роде шара чёрного пламени, от которого лучше держаться подальше, уход от столкновения с такими заклятиями заставлял меня поднапрячься.

Внезапно я услышал звон металла, свойственный закалённой стали, звук мечей, который я узнаю в любом шуме, а также стремительно приближавшиеся вопли гончих, глянул наверх и увидел, как ублюдок, пусть изрядно исполосованный кровоточащими следами когтей, умудряясь как-то отбиваться от тварей, стремительно, через прыжки в своей дымке, стал приближаться в мою сторону. Неужто он, наконец, догадался что скрестить со мной мечи — единственный для него способ выжить?