- З-заходите по порядку. Слышь, Дэн, по ходу показалось...
***
Она дожидалась в машине и нервно курила. Алые ногти левой руки барабанили по приборной панели. "Дворники" гоняли по лобовому стеклу крупные дождевые капли.
- Почему так долго?
- Было одно дельце. Рассказывай, что за тайны мадридского двора.
Вместо ответа женщина достала из сумочки конверт.
- Нашла на своем столе, как оно туда попало - черт его знает. Уборщица клялась и божилась, что еще утром ничего не было.
- Чудеса в решете, - маг взял конверт, но открывать не спешил.
- Не переживай, бомбы там нет, сибирской язвы тоже. Я ведь не вчера родилась, все тщательно проверила.
Белый конверт без марки и адреса содержал в себе листок. Печатные буквы стандартного шрифта гласили:
Раз, два, три, четыре, пять - я иду тебя искать! Кто не спрятался, я не виновата.
- Чья-то глупая шутка, - констатировал он. - В прошлом году тебе писал один псих. Поймать и наказать, в чем проблема? Посоветовать вид пытки?
- Посмотри на него, - без улыбки попросила женщина.
- Уже смотрю.
- Хорошопосмотри!
Привычное головокружение, и зрение человека переключилось на магическое. Мир вокруг полыхал красками аур и эмоций, но он сосредоточился на листе.
- Ничего необычного, простая бумажка...
- В том-то и дело, что ничего! Совсем!Ни ауры, ни отпечатка личности - пустое место!
Маг прищурился. Конверт действительно был никаким, ни плохим, ни хорошим. Аккуратненькая черная дырочка.
- Что ты на это скажешь?
- В аурах я дилетант, но ясно одно: автор записки - не человек. Или непростой человек.
- Можно вычислить, кто именно?
Он отрицательно покачал головой.
- Исключено, разве что методом Холмса.
- Почему? Как следы не затирай...
- Вспомни мой первый день и твою фирменную проверку на вшивость.
Несмотря на нервозность, она зарделась. Тот день четырехлетней давности и на смертном одре не забудешь!
- Ты о фантоме? - спросила ведьма с напускным безразличием.
- О нем, родимом. Так вот, то была шуточка из ясельной группы, а работа профи перед тобой.
- Что же делать? - она достала новую сигарету, почти до фильтра скурив старую.
- Хотел бы я знать, - пробормотал он, откинувшись на спинку сиденья. - Печорин что-то мудрит со своим вампирятником, дома раздрай, а теперь еще и это. Город слишком тесен для нас троих... пятерых... нет, уже семерых.
- О чем это ты?
- Мысли вслух. Главное, не показывай, что испугалась. Веди себя естественно, но будь начеку и следи за контактами, любыми.
- Узнаю, кто этот гад - убью, - прошипела ведьма. - В жертву принесу! Утоплю, оживлю и повешу!
На горизонте замаячил подходящий фрагмент головоломки.
- Сколько тебе лет?
Бессмысленность и несвоевременность вопроса заставили ее ответить честно:
- Сорок один год и три месяца. Зачем тебе?
- Нет, ерунда получается, - маг прикрыл глаза, вспоминая, - это было бы слишком просто.
- Объясни толком, - потребовала она, - все равно узнаю!
- Есть одна идейка, на уровне общего бреда. Тебя хотели найти? Поздравляю, уже нашли!
Глава 8
О пользе откровенных разговоров
Начальство надо любить, чтобы все ему прощать.
И. Герчиков
С того памятного дня, как наша команда впервые переступила порог больницы, прошло чуть больше трех месяцев. Рабочие дни сменяли друг друга, разбавляемые заслуженными (или не очень) ночными дежурствами. Чехарда больных и их диагнозов стала терпимой, заковыристые задания начальства - привычными; появлялись друзья, но не обходилось и без неприятелей. Иными словами, больница потихоньку приспосабливалась к нам, а мы - к ней.
Отношения с "сотоварищами" балансировали между вооруженным нейтралитетом и "холодной войной". Проще всего оказалось с Гайдаревым: если отбросить заскоки, он хороший парень. По крайней мере, с ним можно договориться.
Иметь дело с Малышевым всегда непросто: чуть что - морду кирпичом и на таран. Количество затеваемых интерном ссор и потасовок росло в геометрической прогрессии. После очередной стычки Воропаев отправлял его облагораживать территорию, разгружать медикаменты, помогать с покраской-побелкой-обработкой - в общем, всячески направлял неиссякаемую энергию в мирное русло. Принес ли сей метод плоды? Трудно сказать: больница облагородилась, но вредной энергии в Толяне меньше не стало.
Что касается Сологуба, то эта темная личность показала себя во все красе. Пресмыкаясь перед вышестоящими, он умел мстить жестоко и изощренно. Проблески благородства случались крайне редко, в обычном его состоянии балом правил эгоизм. Лечили Ярослава тем же нехитрым набором: муштрой, нагрузкой да дежурствами почем зря. Сологуб шипел, плевался, но закусывал удила и выполнял требования, втайне лелея замыслы "встретимся мы в темном переулке...". А с виду робкий такой, на суслика похож. Вот уж точно, не суди о книге по обложке.
Артемий Петрович - отдельная тема для разговоров. Слабая надежда на то, что со временем мы поладим, потухла в конце сентября. Наша группа была для него обузой - он никогда этого не скрывал. Словно поставив цель превратить жизнь своих интернов в ад, Воропаев заваливал работой (куда там Быкову!), придирался к любой мелочи, язвил по поводу и без. Готова поспорить, ему доставляло особое удовольствие довести до точки, понять, сколько еще мы выдержим. Но, что самое интересное, до открытых оскорблений Артемий Петрович не опускался. Остальные костерили почем зря, чтобы через пару минут забыть причину конфликта, а он нет. Впрочем, культура не мешала гуманному проявлять фантазию.
- Сволочь! Сволочь! Сволочь! - рычал Дэн, отжимая тряпку.
В тот день наша четверка драила процедурную, расплачиваясь за ошибочные диагнозы.
- Я говорила, что гипотония, а ты что писал? Гипертония, - принесла еще одно ведро и швабру. Уборщица теть Зина по доброте душевной одолжила инвентарь.
- Блин, да какая разница?! - злобно чихнул Толян, подсыпая порошка.
Тут он споткнулся, налетел на ведро и устроил в процедурной бесплатный филиал городского бассейна. Будто не мыли ничего, вся грязь с водой вытекла.
- Твою ж мать!!!
Что тут скажешь? И смех, и грех.
Но больше всего от заведующего терапией доставалось вовсе не Денису или тому же Толику, а мне. Такое "расположение" выглядело как минимум странным. Забыли карточку в ординаторской - почему не проследила? Отчет за сентябрь не сдала - ишачьей пасхи будем дожидаться? Ткачев протащил водку в палату - мечтала о прекрасном и не заметила? И так до бесконечности...
Причину подобного отношения выяснила позже, когда поменяла местами два слова в диагнозе на четыре с лишком строки. Видя, что еще чуть-чуть и меня вновь опустят ниже плинтуса, ринулась в атаку:
- Артемий Петрович, ну почему?
- По кочану, Вера Сергеевна, - бросил он, - единственный возможный ответ на "почему". Вариант на "что делать" вам вряд ли понравится.
- Почему вы придираетесь ко мне? Сильнее грузите, придираетесь, издеваетесь? Над остальными тоже, но надо мной сильнее... - под оценивающим взглядом я смутилась и закончила фразу шепотом.
- Не кажется ли вам, интерн Соболева, что у вас зашкаливает самооценка? - его голос был непривычно тихим и вкрадчивым.
Захотелось забрать слова назад и подавиться ими на месте. Где вы, саркастические заготовки, ставящие противника в тупик? Во всех фильмах героини с умным видом отшивают оппонентов, показывая собственную крутость, и чихать им, что оппоненты старше, крупней и опытней. К моему списку прибавлялось "умней и опасней". Но сказав "а", говори и "б"