Она тихо встала, стараясь не будить Ваню. У них была ночь, полная любви и страсти. Но это не могло стать причиной таких спазмов.
Она быстро пронеслась в туалет. Расстройство желудка… Маша никогда этим не страдала. Неужели попало что-то с едой. Но как же больно.
— Маша, что случилось? Почему ты стонешь?
— Ваня, я, наверное, что-то съела, меня слабит и… Только не заходи!
— Я сейчас заварю свежий чай, воробушек. Ты его выпьешь и сразу полегчает. Все будет хорошо.
Бледная и осунувшаяся Маша вышла из туалета, покачиваясь. Пока Ваня заваривал чай, она встала под душ. Полегчало немного.
Вошел Ваня и, обернув ее полотенцем, вынес из ванной. Напоил сладким чаем. И Маша почувствовала облегчение.
— Ванечка, спасибо тебе. После чая стало лучше. Но я даже не знаю, с чего бы это. Ты почему смеешься? Мне было плохо, а ты хохочешь?
— Нет, любовь моя, я не хохочу, я ликую. Ты беременна! И у нас будут близнецы! Знаю точно, должны получиться Змееносцы.
— Ванечка, я боюсь даже поверить в это счастье! — прошептала Маша и вдруг хихикнула. — Во всех семьях жены сообщают своим мужьям о беременности, а в нашей — все наоборот. Ты мне сообщил.
Они оба долго смеялись. Потом сидели, обнявшись.
— Маш, завтра с утра звоню Павлу Сергеевичу и едем в клинику. А сейчас поспи.
— Нет, Ваня, я сначала отмою туалет.
— Больше никаких туалетов, воробушек. Я все сам буду мыть! Тебе нельзя дышать химией.
Через некоторое время Иван вошел в спальню, лег рядом с Машей и крепко обнял ее.
— Я люблю тебя, счастье мое. Я всегда буду рядом с тобой. Даже во время родов. Я так решил.
Иван еле дотерпел до утра. Клиника открывается в восемь утра. Значит, Павел Сергеевич уже на ногах.
— Доброе утро, Павел Сергеевич! Это Горский Иван. Ночью Маше было плохо. Она беременна. Мы подъедем к восьми?
— Конечно.
Они приехали в клинику. Павел сразу их принял.
— Машенька, ты в кабинет, а ты за дверь. Мы побеседуем с твоей женой, а потом с тобой поговорим.
— Ваня, а с чего ты решил, что твоя жена беременна?
— Павел Сергеевич, что за шутки? Я это точно вижу и знаю: будут мальчишки. Близнецы. Знаю даже когда родятся.
— Может, ты и мне скажешь, когда я стану дедом?
— Скажу, — Иван внимательно посмотрел на врача. Маша моя родит 30 ноября близнецов. И хотите вы или нет, но я буду присутствовать при родах. Сашка станет крестным отцом одного из моих сыновей, а Мика — крестным отцом другого. Это будет 19 января. Вот тогда вы и узнаете, что Лия беременна. Родит девочку. Не верите?
— Вань, может, ты не выспался?
— Я, Павел Сергеевич, не валяю тут ваньку, как вы только что подумали. Я просто вижу события в будущем. Давайте поспорим. Если сейчас УЗИ и анализ крови на ХГЧ покажет Машину беременность, тогда вы за свой счет будете наблюдать Машу и принимать роды. Согласны?
— Согласен! Но только не в этот раз. Ты же захочешь еще и дочку родить! Давай так поступим: если я 19 января узнаю, что моя Лия беременна, то твою доченьку рожаем за мой счет. Идет?
И они ударили по рукам.
— Да будет так! — воскликнул Иван.
— Паш, забираю на УЗИ девочку? — вошла в кабинет пожилая медсестра.
— Пойдем, красавица, сначала кровушку пустим, а потом на УЗИ. Хотя и так ясно: ты беременна.
Иван расхохотался.
— Тоже мне, экстрасенсы, — проворчал Павел.
— Результат ХГЧ будет такой: 5000 мЕд/мл, третья неделя, — неожиданно произнес Иван.
— Как ты это делаешь? — раздался в шесть утра голос Павла Сергеевича в телефонной трубке Ивана. Это что, ваши программистские штучки?
— Павел Сергеевич, доброе утро. Вы сейчас о чем?
— Да какое оно на хрен доброе, если результат ХГЧ точка в точку!
— Я не понял, в чем дело? Чем результат вам не угодил? Тем, что совпал с моим? Разве это плохо? Самое главное для меня, что у Маши все в порядке, в том числе и результат. А вам… вам я советую перестать заглядываться на новую медсестру Анечку, а еще лучше уволить ее. Толку от нее никакого, а беды наделать может. И тогда… вы больше не увидите ни Лию, ни внучку, ни Эмилию Борисовну. Но зато увидите во всей красе гнев Римаса Александровича, хозяина клиники и вашего друга. Хорошего вам дня! И совет: цените то, что у вас есть! Купите Эмилии Борисовне цветы и вспомните, как вы любили друг друга.
— Павел Сергеевич, я забыл спросить, нам с Машей на консультацию когда приходить?
— Сегодня в 16:40, — машинально ответил Павел и схватился за голову. А ведь этот Горский прав. Я совсем забыл о своей Эмми. Она ведь ходит последнее время сама не своя. Последний раз она была в клинике две недели назад. И эта Анечка уже крутилась вокруг меня. Mein Gott! Ich bin ein echter Idiot! /Боже мой! Я настоящий идиот!/. Эмми это почувствовала. Она же сразу поникла, будто лампочка в ней перегорела. И близости между нами сколько не было, даже не вспомню…