Эта книга, переведенная на немецкий в 1932 году, и сейчас стояла в библиотеке Бабли. Именно эту книгу прочитал на немецком языке Иван в 13 лет. Элизабет тогда здорово разозлилась на него, что полез в ее книги без спроса. Но потом объяснила, что это было жуткое время.
Цель книги состояла в том, чтобы доказать существование колдовства, ереси, ведьм, магии, особо подчеркивая женскую сущность чародейства. И оправдать жестокое истребление женщин, особенно рыжеволосых.
Изданная массово в 1487 году, благодаря печатному станку Иоганна Гутенберга, книга положила начало охоте на ведьм.
И вот сейчас, вопреки здравому смыслу, Иван и все участники таинства воочию наблюдали за происходящим с ними.
Казалось, каждая страница манускрипта начала выпускать своих демонов на свободу. А они, в свою очередь, вытаскивали на поверхность тайны и подсознательные страхи людей, стоявших здесь, сцепив руки.
Нереальной красоты нагие женщины бесстыдно пытались обольщать мужчин. Одна из них обратила внимание на Мику.
— Красивый мальчик, а счастья нет. Иди ко мне, я знаю, что и как ты любишь. Не хочешь? Дурачок! Ты даже не понимаешь, от чего ты отказываешься.
— Да пошла ты! — грязно выругался Мика.
— Что, думаешь, Машка на тебя посмотрит? Эх ты, дурачина! Влюблен в жену своего друга. А она плевала на тебя.
— Да, я влюблен. И это мое право. Но я не осквернил ни нашу дружбу, ни чувства Маши к мужу. Я просто человек, который любит, не требуя ничего взамен. И это чувство поддерживает меня.
— Глупец! — зашипела красотка, превращаясь в монстра.
— Лиза?.. как ты здесь оказалась? — Нил пытается вырваться, чтобы обнять ее. И видит, как превращается в песок ее лицо.
— Стоять! — заорал Иван. Не отвечайте им! Закройте глаза. Это наши страхи выползают из-под сознания. Руки не размыкать!
Внезапно галлюцинации исчезают и наступает жуткая тишина. Отец Михаил просит всех отойти на два шага назад.
Облитый специальной жидкостью на парафине высокой степени очистки, манускрипт подготовлен для возжигания.
У отца Константина несколько коробок так называемых охотничьих спичек длиной в 20 см. Они пропитаны особым составом, что позволяет разжигать даже влажное топливо.
К удивлению и восторгу с первой же спички пламя охватывает рукопись.
Саша спрашивает, можно ли разомкнуть руки.
— Можно слегка ослабить захват рук, но не размыкать и быть начеку! — предупредил Иван.
— Интересно, как там мой воробушек на защите? — пытается представить он Машу. Наверное, волнуется. Как же я люблю ее… — не успевает он договорить, как раздается громкий треск. Пламя гаснет и кверху поднимается огненный шар, из которого на них вываливаются склизкие и мерзкие сущности. Они со шлепками падают вокруг и кажется, еще немного, и они завалят всех.
— Не паникуйте! — кричит Римас. Это всего-навсего мираж, ложные изображения!
— А как же эти противные шлепки?
— Это ваши фантазии и слуховые галлюцинации.
— Господи, помоги нам уничтожить зло! — выкрикнул неожиданно Нил. Лучше покарай меня, но уничтожь этот проклятый манускрипт!
Он не должен нести боль, страдания, зло, смерть… Я потерял сына и невестку. Потерял любовь всей моей жизни. Я никогда не изменял Лизоньке. Я старался жить по совести. Учил студентов в любой ситуации оставаться людьми. Я никогда не брал взяток, помогал слабым…
Нужно что-то еще? Так забери мою жизнь, но останови мракобесие. «Кто не пресекает зло — дает ему свершиться», — это сказал великий Леонардо да Винчи. Неужели ты с этим не согласен⁈
Слушая отчаянный порыв Нила, никто не заметил, что больше ничего не падало, не пугало миражами и галлюцинациями. Но самое невероятное было в том, что манускрипт горел. Огонек был слабый, но он был и пергамент, начиная с краев, медленно обгорал.
Огонь постепенно набирал силу, пожирая пергамент за пергаментом. Но теперь в языках пламени слышались стоны. Через некоторое время пламя взмыло вверх. В языках огня возникали эпизоды, напоминающие искаженные от боли и ужаса людские лица.
Душераздирающие визги и дикие людские крики усилились настолько, что пришлось, обхватив руками головы, зажимать уши, чтобы хоть как-то снизить нагрузку на барабанные перепонки.
Наконец-то все стихло. Неужели манускрипт сгорел? Сгорел! Сгорел дотла! Остался только пепел, который отец Константин осторожно окропил святой водой и прикрыл тканью с крестом.
Можно было ликовать и обниматься. Но было что-то зловещее в этой тишине.
Ивану показалось, что гудит земля. И он крикнул всем немедленно отойти от камня. Ах как это было сделано вовремя!