Лодку отнесли в ивняк и укрыли ветками — не хотели оставлять следов у реки. Ведь в любое время могли появиться чужаки: водная дорога открыта.
Потом всей семьей поднялись на плоскогорье и оглядели окрестности. Плато, начинавшееся от реки, над обрывом, было широкое, слегка углубленное к середине, на юге окаймленное лысыми холмами, а с запада и севера — лесами.
Повсюду виднелись некошеные травы, выбеленные ветрами и высушенные солнцем, стебли ковыля и дикого овса колыхались под весенним ветерком.
Под обрывом они нашли утоптанное место — бывший загон для отары, покрытый сухими стеблями дикой конопли.
— Здесь мы засеем поле, — сказала Ептала.
…Если бы скитальцы продолжили свой путь еще на сорок стадиев по прямой вниз, к устью реки, перед ними предстало бы поселение Дувра.
В давние времена у Дувры встречались пути и дороги корабельщиков и возчиков соли, шла бойкая торговля между селениями верховья и низовья реки. Сюда возили разнообразные товары. Сейчас же Дувра доживала свои последние годы.
В этом городишке на берегу Тираса жил, не так уж и давно, смелый и мудрый человек, о котором пойдет сейчас наш рассказ. Звали его Апта́са, что значит трудолюбивый, добрый и энергичный. Хижина и загон, обживаемые нашими скитальцами, были когда-то его владениями. Но ему было суждено попасть в рабство к тирийцам…
…Стояла поздняя осень. От дождей почернели загоны, ветер дул резко и враждебно. Скотина и пастухи продрогли до костей и не могли больше оставаться в поле.
Торопясь до снега добраться к своим очагам, люди гнали отары на зимовку и возвращались в город. Души пастухов словно переселились в свирели и бучумы[14], которые с гребня холма возвещали их приход. Собаки с радостным лаем бежали впереди.
Но город встретил их молчанием и склоненными головами. Умер Гети́ус, ум и сердце тирагетов. Несколько поколений знало его как самого значительного и достойного, порой вселяющего страх главу племени. Никто никогда не дерзнул усомниться в его авторитете, опыте или нарушить традиций, которые он завел в Дувре. Все прилегающие селения, а прежде всех Хориба, добровольно встали под его защиту.
Старый Гетиус прожил долгую, полную событий и радостей жизнь. В молодости он походил на легендарных героев древних сказаний: с одного удара валил наземь зубра, а врагов своих легко поднимал над толовой и бросал оземь, будто это были глиняные, плохо сработанные горшки.
Исполинская сила и энергия Гетиуса служили добру и благородным целям: он хотел видеть свой край цветущим, а людей — вольными его хозяевами.
Особенно удивительны были его душевная тонкость и сила рассудка. Подданными он правил, не прибегая к силе, и к нему шли с открытым сердцем. Внимали его советам — ведь он ненавидел предательство и беззаконие, побуждал жить и трудиться честно.
Правитель питал отвращение к лени и всякого рода излишествам. Вино пил умеренно и только по праздничным дням, отпущенным богами и отмеченным в календаре, что был вырезан на стенах храма Асклепия. Этот бог охранял здоровье души и тела людей, исцелял их от ран и пороков.
В свое время Гетиус вел много войн с надменными роксоланами и трусливыми бастарнами, с грабителями-языгами. Предводители свободных даков не раз предлагали ему объединиться; чтобы вместе ударить по римлянам. Но Гетиус не тешил себя иллюзиями, хорошо понимая, что не может тягаться силами с Империей.
Была еще одна причина, которая удерживала его на месте. Хотя римляне приходили на дако-гетские земли с оружием в руках и рьяно стремились, к золоту в горах, они несли с собой и новую культуру: умение лучше обрабатывать металл, камень, дерево; искусство возводить города, крепости, дороги, мосты…
— Не будем состязаться с римским орлом, — говорил Гетиус шутливо. — Научимся лучше у него летать, возвысим свою душу…
Сократ был его любимым мудрецом.
Когда какое-нибудь судно швартовалось к причалу в Долине Змей, Гетиус прихватывал бурдюк с вином, головку сыра, круглый ржаной хлеб и относил рабам, прикованным к веслам. Не раз он обнаруживал у них больше мудрости, чем у владельца посудины. А если видел, что тот оскорбляет их руганью, — вызывался состязаться с ним в борьбе и быстро припечатывал обидчика к земле, чтобы тот набрался у нее мудрости.
Старик Гетиус очень заботился о процветании города. Он приглашал в Дувру зодчих, разных дел мастеров, жрецов и сказителей.