Для охранной службы и борьбы с партизанским движением в зоне оперативной ответственности 2-й германской танковой армии штаб командующего 532-м тыловым корпусом на 5 сентября 1942 г. располагал следующими силами:
— 707-я пехотная дивизия — 6709 чел.;
— 143-й самокатный охранный батальон — 1241 чел.;
— охранные батальоны 304, 313, 703, 862-й — 2817 чел.;
— бронепоезда № 2 и № 4—334 чел.;
— конное соединение (кавалерийская группа) «Трубчевск» — 1047 чел.;
— добровольческий полк «Вайзе» — 1950 чел.
Всего — 14 143 чел.[1181].
Привлекать для борьбы с партизанами регулярные германские части было невыгодно, во-первых, потому, что масштабы партизанского движения потребовали бы значительного распыления сил, во-вторых, из-за больших потерь, которыми неизбежно сопровождались бы боевые действия в не привычных для немцев геоклиматических условиях.
В предыдущих главах мы подробно останавливались на Локот-ском округе и созданной в его пределах с санкции германского командования Народной милиции, впоследствии — бригады Каминского (РОНА), предназначенной для борьбы с партизанами.
Столкновения между РОНА и партизанами приобрели характер долговременных боевых действий, по своей сути напоминавших гражданскую войну.
В течение октября—декабря 1941 г. не отмечено каких-либо боевых столкновений между партизанами и Народной милицией. В этот период функции Народной милиции ограничивались охраной общественного порядка, тыловых коммуникаций германской армии.
Первое крупное столкновение Народной милиции с партизанами произошло 8 января 1942 г. Это случилось вскоре после выхода приказа Воскобойника, предлагавшего партизанам до 1 января 1942 г. сложить оружие, «прекратить безобразие и приступить к организации мирной трудовой жизни» с одновременным обещанием не подвергать их каким-либо репрессиям[1182]. Согласно утверждению А.Н. Колесника, борьба партизан с локотскими вооруженными силами после этого «кончилась очень быстро — большинство партизан с оружием перешли на сторону этих сил»[1183]. Однако полностью доверять этому выводу нельзя по той причине, что ни в одном из архивных источников, относящихся к данному периоду, не содержится сведений о переходе «большинства» партизан на сторону локотян, к тому же А.Н. Колесник не ссылается на первоисточник, не приводит точных цифр перебежчиков. В то же время открытое письмо партизан бригады «Смерть немецким оккупантам», появившееся в этот период, подписали всего восемь партизан, перешедших на сторону локотян[1184]. Поэтому уместнее было бы говорить о единичных перебежчиках.
В этом и последующих случаях перебежчики из партизанских отрядов называли, как правило, политические мотивы перехода на сторону локотян[1185]. Так, бывший партизан Ф.А. Ракитин в своем заявлении от 5 января 1942 г. писал: «Прошу принять во внимание мою просьбу о прощении моего проступка... Мой отец остался инвалидом в Русско-японскую войну, где заслужил награду Георгиевского Кавалера. Также и я по его наследству хочу пойти по примеру отца за освобождение русского народа от большевизма»[1186].
Тем не менее, очевидно, именно указанное открытое письмо, оттиражированное в локотской типографии и при помощи германской авиации сброшенное на партизанские позиции, явилось тем тревожным сигналом, который во избежание еще большего резонанса вынудил партизанское командование немедленно принять меры к ликвидации «змеиного гнезда контрреволюции». Было решено совершить налет на Локоть. 8 января 1942 г. значительные силы партизан из нескольких отрядов (их точная цифра нигде не фигурирует), образовав сводный отряд под руководством Д.В. Емлютина, на 120 санных упряжках въехали в Локоть и атаковали превращенное в казарму Народной милиции здание лесохимического техникума. Однако партизаны переоценили свои силы: первую атаку милиционеры отбили, затем к ним на помощь подошли подкрепления. К.П. Воскобойник вышел на крыльцо своего дома (сохранился до настоящего времени, расположен по адресу: пос. Локоть, ул. Лесная, 1) и обратился к партизанам с предложением сдаться, но был смертельно ранен автоматной очередью, скончавшись через несколько часов[1187].
1184
Фамилии партизан, подписавших открытое письмо: Смирнов, Береснев, Пахомов, Кузин, Анисимов, Поляков, Баранова, Ермаков. ЛАЕ. Партизаны и партизанки! Открытое письмо Б. м. Б. д. (типогр. экз., подлинник).
1185
Бывший танкист бригады Каминского В.М. Алексашкин в беседе с автором пояснил, что вступил в бригаду, решив избежать угона в Герма
1187
Большинство исследователей утверждают, что К.П. Воскобойник был смертельно ранен у входа во дворец Великого Князя Романова, который служил резиденцией Воскобойника. Однако такое утверждение является следствием недостатка информации и ошибочного логического заключения: если дворец был резиденцией Каминского, значит, и его предшественника Воскобойника. Однако данные тщательного опроса местных жителей, переживших оккупацию, бывших каминцев, участников партизанского движения, проведенного автором летом 2009 г.,