Николай в ответ только кивнул. Он все еще не знал, насколько правильные решения принимает и должен ли вообще заниматься подобным. Это был не его мир и не его война, чтобы сражаться здесь и отдавать приказы. Внезапно попав сюда, он все еще боролся с внутренней паникой и растерянностью от произошедшего, и только закалка человека, привыкшего к критическими ситуациям, не давала совсем раскиснуть. Направившись вверх по улице, на всякий случай держа руку у меча, он пытался не углубляться слишком сильно в собственные рассуждения и смотреть по сторонам.
Так далеко в город варвары еще не успели пробиться, но и людей здесь практически не осталось. Все, кто мог, бежали как можно дальше от боев, пытаясь найти спасение не в своих домах, а в храмах богов, в молитве и тщетной надежде на их благодушие и помощь. В этот момент Николай даже остановился, а в его голове с новой силой воскресли образы странных созданий и невозможного окружения, почему-то отпечатавшиеся в памяти.
Неужели тогда он и видел настоящих римских богов, решивший поиграться с душой простого смертного. А то подводное чудовище, в первые мгновения принятое за предсмертную галлюцинацию, могло оказаться их посланником. Единственное, что он точно запомнил – ощущение безумного животного ужаса, пробирающего до самых костей и лишавшего способности мыслить. Никогда прежде он не испытывал столь сильных чувств и только они действительно ярко отпечатались в памяти. Кажется, там еще были слова, но их Николай запомнить не смог. Помнил только, что они были связаны с каким-то выбором и необходимостью принять какое-то решение, если разговор вообще был о нем.
Брошенные дома чернели распахнутыми дверьми и окнами, люди в спешки покинули их, хватая все ценное, но многое выкинув по дороге. На улицах так и остались телеги со скарбом, мебелью и перинами, которые жадные хозяева хотели увезти с собой. Оказалось, что они лишь мешают. Самые смелые из местных остались, рассчитывая помародерствовать в брошенных домах. Проходя по опустошенной улице, Николай заметил парочку повешенных в явных обносках. Мародеры, пойманные патрулями. Во всяком случае, именно об этом говорили висевшие на груди таблички.
Николай остановился на несколько мгновений, вглядываясь в таблички. Это был явно не русский язык, но буквы он понимал и легко их читал. Странное и удивительное было ощущение. Только обратив на это внимание специально, он сообразил, что слышит не русскую речь, а совершенно другой язык, понимая и разговаривая на нем словно на родном. Возможно, здесь снова были воспоминания Люция, в теле которого и оказался.
— Господин центурион? – С того конца улицы вышли трое солдат, составлявшие, скорее всего, один из патрулей. – Что вы здесь делаете?
— Я с приказом от Секста Титуса, мне нужно к командиру пятой центурии, — тут же отреагировал он, развернувшись. – Что именно, говорить уже буду лично.
— Трибун жив! Это хорошие новости! – обрадовались солдаты. – Мы вас проводим. На улицах неспокойно. Чернь пытается мародерствовать, а беглые рабы нападают на солдат. Мы пока их сдерживаем, как можем, но…
— Занимайтесь патрулем, — Николай отрицательно покачал головой. – До храма Юпитера доберусь и без вашей помощи.
— Будет исполнено, господин! – солдаты стукнули кулаками в грудь и доспехи отозвались тихим звоном.
Чернь… Рабы… Николай немногое помнил про древний Рим, но то, что вся империя была построена руками невольников, он все-таки помнил. Этот момент он вспомнил не сразу, попытавшись к тому же как-то переварить произошедшее. Помотав головой, Николай решил пока не думать о таком. Пока у него есть совсем простая задача: выжить. Обо всем остальном можно подумать уже потом. Подхватив щит поудобнее, он рысцой направился к видневшемуся впереди храму Юпитера.
Глава 2. Именем Юпитера
Вторая крепостная стена защищала старые городские кварталы, в которых и располагался храм Юпитера. Построенная гораздо раньше, она оставалась ниже и меньше, чем основные стены города, и когда-то казавшиеся высокими башни теперь поднимались над плотно стоящими богатыми виллами и общественными зданиями. Однако именно эти стены силы легиона еще удерживали и даже пропускали через раскрытые ворота каким-то чудом уцелевших беженцев.
Вымощенная булыжником центральная улица, что петляла между домов, утыкалась в небольшую площадь перед воротами и была хорошо укреплена легионерами. Баррикады из набитых камнями ящиков и перевернутых телег ощетинились заточенными кольями, а выше установили «скорпионы», заряженные тяжелыми стальными болтами. Судя по количеству трупов, несколько раз варвары сюда уже пробивались, но каждый раз их отбрасывали назад назад с большими потерями. Легионеры не могли удерживать каждый городской квартал после потерь, понесенных ими при обороне внешних стен, так что враги пробивались то там, то здесь, прорываясь к храмовому кварталу. Защита трещала по швам, но все еще держалась.