— Эй, приятель, да что с тобой? — Николай присел на одно колено рядом, быстро оглядываясь по сторонам. Галерея буквально залита кровью, здесь ее было больше, чем камня. Тела раненых и убитых не успевали уносить вниз. Дикари забрасывали наверх металлические кошки с привязанными канатами, пытаясь по ним подняться, и сбрасывать всех их не успевали. Чтобы перебить веревку, требовалось высунуться наружу, а лучники варваров только этого и ждали. Под весом взбирающихся тел кошки так крепко врезались в камень, что легионерам приходилось пинать их ногами или стаскивать объединенными усилиями, но на это уходило время. Кто-то из нападавших успевал подняться.
Большинство, стоило им только показаться между зубцами, получали удар пилумом в лицо и тут же с криками валились назад. Однако некоторые все же успевали заскочить на галерею, ревя и размахивая своими длинными кривыми клинками. Загнутые и заточенные с обеих сторон, они напоминали косы, которыми дикари легко рубили ничем не закрытые руки и ноги солдат, только кровь разлеталась брызгами во все стороны.
— Не углядел. — Квинт попытался усмехнуться. — Люций, принимай командование, я тут больше не боец.
— Но…
— Потом сочтемся. — Он попытался махнуть рукой, но тут же скривился от боли, как только натянувшиеся мышцы потревожили зазубренный наконечник. — Сзади!
Николай рефлекторно развернулся, сразу выставив щит. Память Люция вспыхнула в нем с новой силой, заставляя двигаться быстрее, чем он успевал понять происходящее. Парные клинки, ударившие сверху вниз, лязгнули о металл, и дикарь, рассчитывавший разрубить центуриона на куски, разочарованно взревел. Замахнувшись снова, он ударил под другим углом, но его жуткое окровавленное оружие снова натолкнулось на щит. Николай пнул его ногой в колено и тут же ударил мечом. Лезвие замедлилось лишь немного, натолкнувшись на податливую плоть, и прошло дальше, оставляя длинный и глубокий разрез по диагонали через всю грудь дикаря. Плюясь кровь, он отшатнулся назад, но тут же взревел, не обращая внимания на жуткую рану. Только в этот момент они с Николаем встретились взглядами.
Это не были глаза человека. Это могло быть что угодно, но только не глаза человека. Пожелтевшие, с сузившимися в крошечную бусинку зрачками и красными прожилками лопнувших сосудов, они выглядели совершенно безумными, наполненными жаждой смерти и разрушения, и пена на краешках губ тому оставалась лишним подтверждением.
Германец рубанул снова, махнув клинками с разных сторон, и Николай едва успел отскочить в сторону, так что лезвия прошли в считанных сантиметрах от его лица. Продолжая что-то кричать и истекать кровью, дикарь прыгнул на него, но наткнулся на выставленный щит. Не теряя времени, Николай всадил меч ему в бок, глубоко под ребра, и крутанул лезвие, разрывая рану. Германец отшатнулся, кашляя кровью, и вторым ударом центурион перерезал ему горло. Только после этого его противник повалился на землю.
Шагнув вперед, Николай воткнул гладиус в спину другому варвару, успевшему взобраться на стену, и одним пинком сбросил его с галереи.
— Центурион! Мы не сможем так долго держаться! — Раненый декан с замотанной головой и без шлема помог ему отбиться от нового дикаря, взобравшегося на стену, и они вдвоем перекинули его обратно за зубцы, прямо на голову еще одного германца. Тяжело втянув воздух, солдат оттер набегавший со лба кровавый пот. – Скоро ли будет подкрепление?
— Декан, спустись и найди гонцов. Сколько получится. Отправь их к Западным воротам. Пусть найдут Секста Титуса и передадут, что здесь происходит. Первый план провалился, надо попытаться удержать хотя бы эту часть города.
— Будет сделано! — Солдат стукнул кулаком по груди и, подхватив свое оружие, побежал вниз. Николай сопроводил его взглядом, но тут же пришлось снова возвращаться к реальности, когда через зубцы полез еще один дикарь. В тот момент, когда германец схватился руками за парапет, Николай рубанул его по пальцам. Когда дикарь с визгом полетел обратно, потеряв опору, рядом с ним в камень стукнулась стрела, и центурион укрылся за ближайшим зубцом, переводя дух. Тонкая цепочка защитников вряд ли могла еще долго держаться, но у него уже появилась мысль, что можно сделать в таком случае.
— Масло! Тащите наверх масло, сколько сможете! — приказал он, и несколько легионеров, поднимавших наверх стрелы и дротики, а обратно забиравших трупы и раненых, услышали его команду. В следующий заход они уже тащили наверх большие и тяжелые кувшины, запечатанные воском. Варваров удалось несколько оттеснить со стены, и лучники смогли снова подойти к зубцам, обстреливая подбегавших дикарей.