Масло шло на светильники в храмах, поэтому в запасниках его было даже больше, чем необходимо защитникам. Тяжелые глиняные кувшины, обмотанные прутьями и берестой, были литров по сорок, если не больше, Николай мог только на глаз оценить, сколько там содержимого.
— По моему сигналу сливаете все вниз! — приказал Николай, махнув рукой декану, а сам, перескакивая через одну ступеньку, побежал вниз, к воротам. Там все еще стоял плотный строй солдат, выставивших вперед щиты и упорно не желавших отступать ни на шаг. Трупов под аркой навалилось уже столько, что и легионерам, и варварам приходилось буквально карабкаться по телам, чтобы добраться до противника. Дикари накатывались волна за волной на плотный ряд щитов, пытаясь его проломить, но каждый раз натыкались на удары копий и мечей и их отбрасывали назад с большими потерями.
— Слушай мою команду! — крикнул Николай, пытаясь перекричать шум схватки, но это было все равно, что пытаться остановить лавину голыми руками. Единственное, что заглушало шум боя и звуки стали, так это крики раненых и боевые кличи варваров, снова давивших на легионеров. Поймав одного из солдат, Николай приказал: — Передай остальным! По первому приказу начинать отступать! Понял?
— Понял, — кивнул легионер и тут же вернулся в строй. Николай вздохнул, убрав меч в ножны, повел плечами, разминая мышцы. Опыт Люция подсказывал, что появившаяся в голове идея вполне могла сработать. Дикари, почувствовав уверенность в победе, уже не обращали внимания ни на что другое и продолжали лезть вперед. Этот их просчет легион использовал уже не раз, одерживая верх даже над количественно превышающим его силы врагом, но варвары продолжали вести себя таким образом. Поднявшись обратно на стену, центурион выглянул посмотреть, что происходит снаружи.
Варвары стекались на площадь с двух улиц, но вот с той стороны, откуда пришел сам Николай, еще никто не прибежал. Он даже понадеялся, что тот храбрый декан со своими людьми еще жив и закрывает направление с той стороны. Если варвары будут продолжать наступать на храмовый комплекс и его стены, они могут и не пройти в тыл защитникам других кварталов.
— Ждем! — Он предупредительно поднял руку и несколько легионеров, уже готовых схватиться за кувшины с маслом, выпрямились и обнажили оружие, готовые в любой момент прийти на помощь тем, кто уже дрался у парапета. Николай полностью доверял опыту Люция, для этой войны собственных знаний у него имелось слишком мало. А вот римский центурион, уже не один год сражавшийся с подобными врагами, отлично представлял, как могут развиваться дальнейшие события. Главное здесь выиграть момент, чтобы захватить как можно больше врагов. — Ждем!
— Впереди! — закричал кто-то, указывая в дальний конец улицы.
То, что там появилось, никак не укладывалось в мировоззрение Николая и стало неприятным сюрпризом для Люция, не рассчитывавшего увидеть здесь подобного врага. Из-за угла улицы, глухо топая по земле и сминая мостовую, выбежал монстр, отдаленно напоминавший человека, и ростом он был метров шесть или семь. Массивный, с огромными перекачанными мышцами, от размеров которых лопалась кожа, с высоким горбом и небольшой головой с маленьким лбом и тупым выражением на уродливой морде, с кривыми, торчащими во все стороны зубами. Размахивая здоровой дубиной, он оглушительно заревел и побежал прямо к воротам, так что оказавшиеся на его пути дикари едва успевали отскакивать в стороны. Тех, кто оказался недостаточно тороплив, он просто давил, не обращая на них внимания.
— Выливай! — скомандовал Николай, а потом развернулся к внутреннему двору и замахал рукой трубачу. — Давай сигнал!
Когорта подалась назад по первому же звуку трубы и варвары потянулись следом за отступающими, надеясь пробиться внутрь. А сверху на них полилось масло, заливая тех, кто уже успел собраться под стенами и в воротах. Масло заливало щиты и стекало вниз, на одежду и под ноги. Германцы подскальзывались и падали, другие, уже представляя, что может случиться, попытались отойти назад, но им мешали задние ряды, продолжавшие переть вперед.
Николай выхватил у легионера факел и сам выглянул в бойницу, высматривая, как близко подошел огр. Из горба этого чудовища торчали вбитые прямо в мясо три штандарта, на которых болтались жуткие трофеи из черепов и снятой человеческой кожи. Привязанные веревками, там болтались шлемы центурионов и трибунов. Где-то в глубине души Люция охватил праведный гнев. Только ради того, чтобы вернуть эти жуткие трофеи в Рим и освободить души несчастных, которые не могли покинуть этот мир до конца, огра необходимо убить.