Возможно, они единственные выжившие в кораблекрушении, а возможно, еще кого-нибудь отнесло волнами дальше и они все еще где-то рядом. Все равно в эти минуты девушки не способны дать хоть сколько-нибудь адекватных ответов.
Без веревки плыть оказалось куда легче и он старался держаться рядом с девушками, ориентируясь только на размытый свет корабельных прожекторов. В какой-то миг их снова с головой накрыла волна, он едва успел задержать дыхание. И буквально сразу же его что-то тяжелое и твердое с силой ударило в спину, Николай успел почувствовать, как рвется и лопается спасательный жилет. Мелькнула мысль, что это мог оказаться один из еще болтавшихся на поверхности обломков, но мир вокруг быстро помутнел.
Николай даже не чувствовал боли, только ноги уже не шевелились, превратившись в балласт, тянувший на дно. Затухающее сознание пыталось что-то сделать, хотя бы руку вытянуть, но пальцы цепляли только воду.
Рев урагана затих и умолк, оставшись где-то наверху, а вокруг царила только вечная тишина моря. И отблеск корабельного прожектора еще танцевал где-то над головой. Старший лейтенант тонул, не в силах даже пытаться что-то сделать, вода уже попала в легкие, впереди маячили лишь последние мгновения его жизни. Не осталось даже страха, только разочарование. Так глупо умереть, не успев еще столького сделать, оставить недоделанным столько проблем, оставить после себя лишь недописанные отчеты и незавершенное задание. Он надеялся только на то, что его товарищи не окажутся настолько ненормальными, чтобы кинутся еще и его спасать.
Тишина. Последняя предсмертная тишина во тьме моря…
Почему-то он думал, что увидит свет в конце тоннеля, но забвение так и не наступало. Наоборот, ему стало даже легче, давящая на грудь тяжесть легких, не способных сделать еще один вдох, внезапно отступила. Не так спасатель представлял последние ощущения утопленников. Николаю казалось, что они должны быть гораздо страшнее и болезненнее, а ему, напротив, стало легко, словно на лугу под утренним солнцем. Только это ощущение прошло мгновение спустя, как Николай ощутил на себе чей-то взгляд.
Нечто жуткое и древнее молча смотрело на него из глубины. Даже не видя глаз этого существа, он чувствовал, как существо буквально пронзает его насквозь, глядя прямо в душу, читает ее, словно книгу. Каждый момент его жизни, каждая эмоция и мысль, когда-либо приходившие ему в голову – все это в один миг предстало перед этим взглядом из глубины. Тьма далеко под его ногами зашевелилась и переменилась, сдвигаясь, словно живое существо.
Самый настоящий страх, животный ужас цепко сжал душу человека, столкнувшегося с подобным, далеко выходящим за рамки его понимания. Даже смерть не казалась столь ужасной по сравнению с тем, что ждало там, на глубине. Не имея возможности раскрыть рот, он попытался взмахнуть руками, всплыть, отступить в сторону – что угодно, лишь бы хоть немного отдалиться от этого существа, только тело ему уже не подчинялось.
А потом в глубине распахнулись глаза. Два десятка кроваво-красных глаз без зрачков вспыхнули во тьме в одно мгновение, столь яркие, что казалось, будто внутри них пылал огонь. Их свет разгонял мрак, в котором пряталось существо, огромное и древнее, не имевшее четких форм, и только толстые и длинные щупальца, извиваясь, тянулись к человеку. Чудовище древнее, чем сама история человечества, дремавшее тысячи лет и проснувшееся без видимых причин. Николай с ужасом осознал, что чувствует его эмоции – жажда, голод и злость. Однако появилось там и что-то еще. Нечто разумное, намеренно изучавшее Николая в свете алых глаз.
«Человек. Душа, что походит после долгих поисков, проведенных во мраке. Яркий свет манит меня. То, что требовалось, все же найдено. Прежде пища, отныне желание. С твоей смертью мои поиски закончатся…»
«Что это такое?» - эта мысль рефлекторно пронеслась в мозгу охваченного ужасом человека, видевшего, как к нему устремились покрытые присосками щупальца, такие толстые, что напоминали древесные стволы. Голос, звучавший в его голове, не имел в себе ничего человеческого, словно с ним говорило само море, переливаясь из слова в слово. И щупальца замерли на мгновение, остановленные таким простым вопросом.
«Посланец. Подчинившись силам, более могущественным и столь же забытым, был отправлен на поиски души. Одной души. Нужной души. Искал и не находил. Грязные. Плохие. Ненужные. Теперь нашел. Одна душа. Одно задание».