– Да поставьте наконец ваш суп, и уходите, резко одернула она официанта.
Тот от неожиданности уронил поднос. Линда покраснела. Ей стало стыдно за свою досаду. Да и французский луковый суп был одним из ее любимых блюд. И вот так бездарно он пропадает! Она подняла глаза на сэра Уильяма. В его глазах стояло такое отчаяние, что Линде стало его жалко.
– Я понял. Ваш ответ – нет, – сказал он упавшим голосом.
– Мой ответ: я этого не ожидала. Я не сказала «нет». Я не скажу «да». И не потому, что мы мало знакомы. Мне очень хорошо с вами. Но я боюсь не оправдать ваших надежд. Для семейной жизни нужна абсолютная уверенность: или я с тобой до конца жизни или я умру без тебя. А я так пока не могу сказать.
Лицо сэра Уильяма стало совсем убитым.
– А мне кажется, я именно так могу сказать, – тихо произнес он. – Линда, это не юношеский порыв. Я многое видел и пережил. Но с тобой в мою жизнь пришел свет, надежда на счастье, на то, что жизнь не кончается. Наверное, это и есть любовь. Линда, я полностью доверяю тебе. Ты будешь в «курсе всех моих финансовых и научных дел, если тебе это важно. Я... оставлю тебе колледж, когда умру... Я отдаю себе отчет, сколько мне лет. Я могу усыновить твоего сына. Мой сын имеет собственный капитал, он богатый человек и никаких проблем с ним у тебя не будет. Я не молод, но сейчас у меня такое чувство, что... Я ощущаю себя молодым и сильным мужчиной. Способным дать счастье любимой женщине. Если ты уйдешь, моя жизнь кончится.
– Но я же тебя не бросаю. Давай сделаем вот что.
Я возьму это кольцо, но не буду его носить. Если через какое-то время я тебе его верну, значит, «нет».
Если надену – значит, «я согласна» и мы объявим о нашей помолвке. Ну как, ты доволен?
– Это замечательное решение. Будем считать, что мы тайно помолвлены. Конечно, я поторопился. Но я вдруг испугался потерять тебя. Мне кажется, наш польский профессор к тебе неравнодушен, и я подумал, что ты... что у вас что-то возникнет.
– Билл! Наш Кароль из Восточной Европы. Там мужчины все так себя ведут. Это такой стиль. Он так же неравнодушен и к Джессике, и к Мелиссе, и к Дженнифер. Я подозреваю, ему не очень хочется уезжать обратно. Если он женится, то может остаться...
– Какое безобразие!
– Перестань. Любой человек имеет право на счастье. Надо ему помочь.
– Но если ты дашь слово, что не будешь с ним кокетничать...
– Я сейчас верну тебе кольцо...
– Прости. А вот и суп снова несут. Извини, что испортил тебе аппетит своим предложением.
– У тебя, оказывается, ужасный характер. Поэтому вы ссоритесь с сыном. Кстати, ты послал ему мою книгу?
– Не успел. Он сам позвонил мне и сказал, что приедет на Рождество и пробудет несколько дней.
Мне бы хотелось к Рождеству все решить.
– Думаю, все и решится. В День благодарения я хочу устроить у себя прием. Я еще никого к себе не приглашала. Ты придешь?
– Конечно. Это хорошая идея. Жаль, что нельзя будет сообщить о нашей помолвке.
– Если ты будешь на меня давить, станет только хуже. Я уже начала думать над твоим предложением – таймер включился. Слышишь, звуки: бип, бип, бип...
– Для меня это звуки часового механизма. А потом взрыв и пустота.
– Знаешь, что я думаю? Мы даже представить не можем, что будет завтра. Один Бог знает. Может что-то такое особенное произойти, что все изменится. И ты будешь счастлив, что случилось именно так, а не как тебе хотелось...
Когда они сели в машину и отъехали от ресторана, Билл вдруг заглушил мотор.
– Я могу хотя бы поцеловать тебя? – грустно спросил он.
Линда повернулась к нему и обняла его за шею.
Он прикоснулся к ее губам и нежно, но властно захватил их страстным мужским поцелуем. Линда ответила ему губами и языком. В тот же миг ей стала жарко и стыдно от собственного возбуждения.
Билл продолжал целовать ее, проводя рукой по волосам. Другая рука соскользнула к груди. Вдруг он отстранился и откинулся на сиденье.
– Подождем до Рождества, – хрипло сказал он. – Я не могу так. Или все, или ничего.
Линда молчала. Ее сердце билось, ей очень хотелось близости, но близости просто с мужчиной, а не именно с Биллом. Его поцелуй разбудил ее чувственность, успокоившуюся после родов и пережитых волнений. Но она вдруг поняла, что, если отдастся сейчас Биллу, потом ей будет неловко перед ним и перед собой. Дружба исчезнет, а любовь может и не прийти. И тогда их отношения принесут им только ненужные сложности. Совсем иначе было тогда в поезде – никаких раздумий, никаких угрызений совести, никаких мыслей о завтрашнем дне.
Билл завел мотор, и они молча поехали по усыпанной облетающими листьями дороге. Время от времени Линда гладила руку Билла, и он улыбался в ответ, не сводя с дороги глаз.
В дверь кабинета кто-то робко постучал.
– Войдите!
На пороге стояла Джованна.
– Мэм, сегодня Хэллоуин. Я могу купить конфет для детей? С наступлением темноты будет просто нашествие малышей. Да и большие могут постучаться. Я слышала, в университетских городках всегда такое сумасшествие творится на Хэллоуин. А вы сами никуда вечером не собираетесь?
– Я и забыла совсем с этой работой. Кажется, наши студенты что-то устраивают. Какой-то Бал вампиров в актовом зале. А у меня даже нет костюма. Может, пойдешь одна? Тебе хочется?
– Я пойду развлекаться, а моя хозяйка будет сидеть дома с ребенком? Хорошенькое дело! Давайте-ка пойдем все вместе! Сейчас придумаем костюмы. Я быстро съезжу в магазин за конфетами и прикуплю что-нибудь... Вот что – я наряжусь цыганкой с цыганенком, а вы придумайте себе костюм: оденьтесь вампиршей или Снежной Королевой. Тут и особые наряды не нужны.
– А Оливер не испугается?
– Да он у нас весельчак, ему так нравятся огонечки, фейерверк. Устанет, я его домой принесу.
Хотите, вы одевайтесь цыганкой?
– Джованна, неужели тебе не лень таскать его весь вечер на руках?
– Мэм, я сама выбрала такую работу. Меня никто насильно в детские воспитатели не загонял. Вы мне даете согласие на покупки?
– Конечно, сорок долларов тебе хватит?
– С лихвой. Я хотела еще и свои деньги потратить.
– Даю тебе полный карт-бланш. Шоу начинается!
Линда позвонила Биллу.
– А что ты делаешь в Хэллоуин? Идешь на Бал вампиров?
– Ты знаешь, что это не христианский праздник, а языческий?
– А ты разве христианский ортодокс? Ладно, не будь ханжой. Этот праздник справляет вся Америка.
– Тебе очень хочется беситься в компании накрашенных монстров? Я уже удвоил охранную службу на всякий случай. В прошлом году наши милые студенты разбили пять окон в общежитии и свернули пожарный гидрант.
– Какие, однако, у нас горячие парни. Но, насколько я знаю, тут недалеко Салем, город ведьм, надо уважать местные традиции. Я иду гулять, только вот костюм придумаю.
– Тогда постучись ко мне, я тебя угощу конфеткой.
– То есть ты не идешь?
– Разумеется, нет. Мне пока есть чем заняться.
– А ты купил конфеты для детей?
– Остались с прошлого года...
– Как не стыдно, ты еще стекло туда потолки, как тот маньяк.
– Линда! Твои шутки иногда бывают довольно обидными. Так ты придешь?
– За прошлогодними конфетами? Никогда! – Линда, смеясь, повесила трубку. А что я еще хотела от старого мужика? А потом и вообще пускать меня не никуда не будет. За это ставлю ему минус.
Линда решила нарядиться вампиршей. Она надела черные колготки с бархатными мушками, свое маленькое черное платье, ах, милые воспоминания... Эдвард, где ты? На шею Линда повесила ожерелье из серебряных черепов – когда-то ей его подарила Мэгги на Хэллоуин. К ожерелью прилагались и серьги-черепушки. На ноги нацепила новые красные сапожки, непонятно зачем купленные на распродаже. Они были из натуральной кожи и стоили всего двадцать два доллара после двух уценок. Вот теперь и пригодились. Волосы Линда начесала и укрепила лаком. Наложила на лицо самый светлый тон. Подвела глаза и покрасила веки темными тенями. Губы обвела красным карандашом и достала самую яркую помаду. В это время приехала Джованна. Увидев Линду, она захлопала в ладоши.