Грант поднял голову, в то время как Магда продолжала еще что-то говорить.
— Да? — спросил он немного нетерпеливо. — В чем дело, Ханна?
— Что Магде известно о нас?
— Что-что?
Блондинка нагнулась к нему, ее груди почти вывалились из платья.
— О чем она говорит, дорогой?
— Ни о чем таком, чем тебе стоило бы забивать свою красивую головку, — улыбнулся Грант,
— Ни о чем? — с сарказмом спросила Ханна и сделала шаг вперед. — Ни о чем? — повторила она с едва сдерживаемой яростью.
— Как удачно, — сказала Магда в счастливом неведении, — у вас молочник со сливками. Налейте мне немного, пожалуйста.
Наступила, казалось, бесконечная тишина. Ханна чувствовала, что на нее устремлены все глаза в комнате. Дрожь от предвкушаемого удовольствия пробежала по ее телу.
— Конечно, — очень спокойно сказала она, — можете получить все. — И она выплеснула весь молочник прямо в пышное декольте.
Магда завопила, вскочила на ноги и стала ругаться по-венгерски.
— Вы сумасшедшая женщина! — наконец вернулась она на английский.
— Конечно, — сказала она улыбнувшись, повернулась и вышла из комнаты.
И только когда она оказалась в своих комнатах, выдержка изменила ей. Она прислонилась спиной к двери. Господи! Что она наделала! Грант и наполовину так не унижал ее, как она сама унизила себя. Она должна была спасти свою гордость и вместо этого она… она…
— Ханна?
Стук в дверь и голос Гранта прозвучали почти одновременно.
— Уходи, — сказала она.
— Открой дверь, Ханна. — По его голосу можно было предположить, что он готов ее сломать.
Ханна вздохнула, повернула ручку и отворила дверь.
— Нам нечего сказать друг другу, Грант.
Он прошел мимо нее, поразительно спокойный для человека, только что пережившего этот скандал.
— Наши гости просили пожелать тебе спокойной ночи.
— В самом деле? — Ее щеки порозовели. Он уставился на картину на стене, словно никогда раньше не видел ее.
— Ну и спектакль ты закатила…
— Если твоя… твоя подружка ожидает моих извинений…
— Я сказал Магде, чтобы она купила себе новое платье и прислала тебе счет.
— Мне? — Ханна рассмеялась, хотя не чувствовала никакого желания смеяться. — Это будет пустая трата времени, Грант. Я не в состоянии заплатить… даже если бы захотела.
— В состоянии, — сказал он кротко. — На твоем счету полно денег.
— Денег полно на счету Ханны Маклин, ты хочешь сказать, — она прошла следом за ним в спальню, зажгла свет, раскрыла шкаф и оставила его открытым, — но не у Ханны Льюис, — сказала она и начала выкладывать свои вещи на кровать.
— Что ты затеяла?
— А на что похоже то, что я делаю? Грант пожал плечами и прислонился спиной к стене, скрестив руки на груди.
— К чему такая спешка, Ханна? Совсем не обязательно собирать свои вещи ночью. Можно подождать до утра.
У нее сжалось сердце, хотя с чего бы это? Она понимала, все его поведение говорит о том, что ей пора исчезнуть из его жизни. И это именно то, чего она хотела все время.
— Но то, что не может ждать до утра, так это объяснение, — сказал Грант.
— Нам не о чем говорить.
— Я хочу объяснения того, что произошло в библиотеке.
— Я уже сказала себе, что не собираюсь извиняться. Как бы то ни было, ты настоял на своем.
— Я?
— Да. Но в этом не было необходимости. Ты знал, что я хотела положить конец этому… этому браку. Ты не должен был… — Ее голос дрогнул. Проклятие! Она не собиралась раскисать перед ним. Для этого не было оснований.
— Ханна. — Грант осторожно положил руки ей на плечи. — Ханна, повернись и посмотри на меня.
— Нет.
Медленно и бережно он повернул ее к себе. Когда она опустила голову, он взял ее за подбородок и приподнял ее.
— Если ты так рада, что нашим отношениям подошел конец, тогда почему ты так выходишь из себя? — спросил он мягко.
— Почему я?.. Ты… ты унизил меня. Ты…
— Это единственная причина?