3
Через неделю, когда спала жара, а ночные дожди сменились бризом, Марина объявила выходной. Хватит работать! Хватит сидеть в четырёх стенах! Пора прогуляться дальше, чем до магазина!Конечно, река — не море, но есть в ней и своё очарование. И за время житья здесь Марина нашла своё место «перезагрузки» — Колпинский парк на острове, откуда катались катамараны, где была круглая клумба с красивыми тёмными цветами и чистый пляж. Вот на этот самый пляж, где стояли деревянные шезлонги, где ноги утопали в мягком песке, а под водой блестели завитки ракушек, и направилась девушка.Бегуны, поглядывая фитнес-браслеты, бойко курсировали по дорожкам. Чопорные старушки спускались на траву и, улыбаясь совсем по-девчачьи, кормили с рук любопытных белок. Компания велосипедистов на нижнем склоне кивала в такт мужичку, который каждую свою реплику заканчивал дребезжанием железного свистка. Удивительно, что в этот час пляж был почти пуст. На дальнем шезлонге, вытянув длинные ноги и закрыв глаза солнечными очками, возлежала дама, томно обмахиваясь веером. Вдоль кромки воды ходили молодой отец с сынишкой в футболках с одинаковым рисунком рок-группы. Малыш ковылял на толстеньких ножках, наклонялся и прятал ракушки в памперс, папа делал вид, что так и должно быть.Марина заняла второй шезлонг от спуска, разулась, легла, закрыла глаза. К шелесту волн, трели свистка и негромкому монологу отцу к сыну добавлялась музыка с полуострова Чухонка — там всегда проходили какие-то концерты. Покой и нега.Девушка вздрогнула и открыла глаза — неужели заснула? Видимо. Бодрящий ветерок щекотал босые пальцы ног. Звякнул телефон в сумочке. Подкрутив яркость, Марина прочитала сообщение от «Ася. Цветы. Супер чаевые»: «Привет, сладуська! У зайкиного репа через две недели др. Сделай, плиз, брошку в виде розы. Либо одну большую, либо три мелких. Ты погугли там чо, надо, чтобы читалось, что зайка и я благодарны за уроки, но на следующий год мы её брать уже не будем. Стрёмно говорить так заранее, она же рассчитывает, но я уже нашла нового репа. Если цена обычная, я тебе сейчас денежку переведу, если больше, то обычную скину авансом, а остальное через пару дней, как бубусик получит зп. Доверяюсь тебе. Обнимуськи. Жду ответ!» и целый выводок смайликов, да ещё и гифка впридачу с кучей блестящих роз.Марина набросала в графическом редакторе несколько эскизов, отослала заказчице, которая была ей предана уже больше пяти лет. Цену без зазрения совести поставила повыше за срочность. Ася выбрала третий вариант, перевела аванс; девушка оформила покупку через приложение для самозанятых, скинула заказчице чек и зарылась в значениях цветов. Конечно, она сомневалась, что репетитор тоже это будет делать, но желание заказчика — закон.По описанию на одном сайте подошли роза кремовая и гран при — красная изнутри, чуть темнее снаружи, с бархатными лепестками. Марина прикинула объём работы и вздохнула: накрутить розовых лепестков было долго и не сложно, а вот правильно нанести лак с нужным эффектом — и ляжет ли он нормально? — было дополнительной головной болью. Но чего не сделаешь ради постоянников?Прописав в заметки план работы, девушка решила посмотреть значения и остальных цветов, но её внимание привлекли три вида из недавнего прошлого. По привычке девушка читала вслух:— Так, гортензия, что ты у нас значишь? «Вспомни обо мне»; скромность, искренность, надежда. А ещё — холодность, безразличие, бездушие, бессердечность. И как тебя понимать, странный двуликий цветок? Ладно, поехали дальше. Камелия... «Ты восхитительна!», «Тоскую по тебе». Простите, что? Ну и бредятина! Ладно, а третьей у нас была лилия... Поглядим. «Это нечто божественное — быть рядом с тобой!» Чую подвох...— Никакого подвоха, — раздался шёпот на ухо. Запах шоколада с апельсином. Марина отшатнулась и чуть не свалилась с шезлонга. Крепкая рука придержала за плечи, но сразу, как девушка села ровнее, отпустила. Тот самый лжец присел на корточки рядом, будто специально закрыв собой кеды девушки. — Привет.— Я с врунами не разговариваю, — фыркнула Марина и поняла, как по-детски прозвучала эта фраза.— Я всё могу объяснить! — Парень достал кошелёк, вытащил банковские карты, среди них был свёрнутый в несколько раз довольно потёртый листок. Артур раскрыл карты веером. Да, все они принадлежали Александру Ершову. — Да, это моё настоящее имя, так назвали родители. Но то, что я сказал тебе, говорю только близким. Тем, с кем хочу серьёзно дружить. Или чуть больше. — Он покраснел, закусил нижнюю губу и убрал всё обратно. «Опять эти его руки. Красивые,» — думала Марина. Артур, будто дразня, сложил молитвенно ладони у лица, сказал: — Это обычные двойные имена. Одно — для всех. А другое... для избранных. Истинное имя — знаешь?— Споро он сказки сказывал, да не споро он дело делывал, — съехидничала Марина. Всё внутри неё вопило на два голоса. Один велел огреть этого лжеца сумкой и бежать домой. А другой просил остаться и убеждал, что это тот самый человек, та самая вторая половинка, без которой жизнь девушки будет неполной. Первый голос, конечно, пытался ему объяснить, у чего именно бывают две половинки, но слышался он всё менее чётко.— Зови меня Артуром. Пожалуйста, — попросил парень, заглядывая снизу вверх в глаза.— Ну ладно, — пожала плечами Марина. Она не любила враньё, не замечала его за собой, но обманывала себя, уверяя, что Артур ей вовсе не симпатичен. А может её, опять севшую на жёсткую диёту, просто привлекал запах шоколада с апельсином?— Как тебе тот фильм? — вдруг спросил парень.— Чушь редкостная, — успев уже накрутить себя и переругаться с внутренними голосами, скучающим тоном откликнулась девушка.— Почему? — В широко раскрывшихся глазах Артура плескало родное северное море. Марина вглядывалась в них, не в силах оторваться. Казалось, ещё мгновение, и откроются все истины, но нет.— Слишком... поверхностный фильм, — наконец прерывисто произнесла она и покраснела. — Я не люблю такие.— А какие любишь? — понизив голос, спросил он и слегка опёрся локтем о шезлонг рядом с бедром девушки. Она сделала вид, что не заметила.— Один из любимых — "Жёлтые пески, белые пески". Там про реинкарнацию. Как двое встретились спустя много перерождений...— ... но снова расстались потому, что их целью была не любовь, а сам факт встречи, — закончил он слово в слово фразу, звучащую в голове Марины.— Да. Сильная режиссёрская работа и актёры приятные. Тебе тоже он нравится?— Да. Он... Жизненный, — ещё тише сказал Артур и положил руку полностью на шезлонг, глядя на реку. Девушка наблюдала. В профиль парень выглядел мужественным романтиком, как и все, самые любимые Мариной, актёры. Солнце играло в его русых волосах, будто приглашая погладить, блики от синей куртки и неба подчёркивали цвет глаз. Затем, будто с него спало оцепенение, Артур скользнул взглядом по ладоням девушки, держащим телефон, легко, будто само собой разумеющееся, провёл по её безымянному пальцу, спросил: — У тебя действительно есть муж?— Я замужем за своей работой! — нашла оправдание своему вранью она и подумала с непривычной тоской, когда парень прервал касание: «Почему ты не продолжил, а?».— О! Прекрасно тебя понимаю! — закивал он и будто невзначай покачнулся, задел её бедро локтем. — Ох, прости, пожалуйста! Не привык сидеть как гопник.— В чём проблема? — Марина раскинула руки, указывая на пустые шезлонги через несколько метров от занятого ею. «А вдруг он уйдёт?» — билось в голове, вскружённой его близостью и терпко-свежим запахом.— А можно сюда? — смущённо указал парень на то место, где лежали ноги девушки. Она смутилась и подвинулась. Он сразу пересел лицом к ней, спиной к реке, будто боялся, что Марина передумает. Переставил, отряхнув от песка, её кеды на ту сторону, где девушке было бы удобней спустить ноги.Несколько минут двое оставшихся на пляже молчали, слушали крики чаек и шелест волн. Глядели мимо друг друга, улыбались. Их руки лежали рядом, но никто не сдвинулся с места.— Можно узнать твоё имя? — наконец спросил он.— Зови, как хочешь! — фыркнула она. «Ага, десять раз я тебе своё имя скажу, чтоб потом нашёл в соцсетях и писал всякое. А у меня там даже ни одной приличной фотки. Может, у меня нет времени с тобой переписываться? Да и в сообщениях соврать проще простого. Мы же не можем видеться каждый день, да? И вообще, если захочешь моих селфи, не в мастерской же мне фотаться, там вечный бардак... Вот я ду-ура! И о чём только думаю?»— Я буду звать тебя Агатой, — выдохнул Артур и прижал ладонь рядом с головой девушки к спинке шезлонга, глядя в глаза выжидающе.— Ладно, — Марина хотела повторить это имя, но внутри будто скрутился тугой ком, поднялся страх, стало труднее дышать.— Смотри на меня, Агата, не отводи взгляд, — шептал Артур, а его пальцы уже скользили по её щеке, по шее. До мурашек, до сбитого дыхания и дрожи ресниц. «Это всё не для меня... Ошибка. Он тоже меня бросит...»— Отсовокупись! Меня зовут — Марина! — и она решительно отпихнула его, но не прогнала.— Как скажешь! — покорился Артур.Марина старалась не думать про его зацикленность на именах. Прислушалась к своим ощущениям: неприятное прошло, лишь часто стучало сердце, да в голове роились противоречивые образы. То ли мечты, то ли отрывки из упомянутых фильмов, за которые те и заслужили рейтинг 18+. Марина и так всегда быстро влюблялась, а тут почти два года никого к себе не подпускала. «Изголодалась по мужику,» — как до обидного верно подметила Оксана. А тут молодой красивый парень, похоже, ровесник, симпатичный, явно настроен на что-то серьёзнее, чем просто обмен приветствиями. Но как же страшно довериться новому после всех ошибок с бывшими.Марина закрыла глаза, внимания внутреннему голосу. Тот, зараза такая, урчал от удовольствия. Девушка ощутила выше локтя тепло, взглянула из-под ресниц. Ладонь Артура близко-близко. Но не касался, будто чего-то ждал.— Ты не замёрзла? Ветер поднимается, — хрипловато спросил он.— Нет. Я ж с севера. Там это, считай, жара, — девушка пошевелилась и задела рукой его ладонь. Он обхватил плечо на долю секунды, провёл чуть вверх и отпустил.— Я тоже с севера. У моря жил. Но потом родители развелись и пришлось уехать с папой в Сочи, — забормотал он, а жар ладони то приближался, то отдалялся, будто дразня. Марина поглядывала украдкой. Он смотрел на неё. Нет, не елозил взглядом по телу, не строил рож, только в глаза.— А у тебя жены нет? Или девушки? — задала она вопрос, который всегда считала глупым и пошлым.— Нет, — качнул головой Артур, оперся о спинку шезлонга и чуть подвинулся к ней. Буквально несколько сантиметров, но жар его тела и этот безумно приятный запах будоражили девушку. Она задышала чаще, борясь с собой: открыть глаза или подождать, на что он ещё осмелится? Осмелился он на вопрос, глупостью под стать её: — А твои отношения почему закончились?Марина зыркнула злобно. Этот придурок всё же сломал магию момента! Бесчувственный, бестактный болван! Да как он мог?! Она очень медленно вдохнула и выдохнула, решив оттолкнуть его рассказом о прошлом. Тем более ещё очень давно Оксана предупреждала, что это первейший способ то ли избавиться от мужчины, то ли проверить его решимость.— У нас с бывшим всё было идеально! Завтраки в постель, кино по вечерам, бурные ночи. Мы часто гуляли с ним. — Слова сочились ядом язвительности. Марина говорила и не верила себе. Да, по факту всё так и было, но только если убрать наслоения эмоций, лютые качели, когда парень за минуту выдёргивал её из пучины отчаяния на небеса счастья и так же быстро и безжалостно свергал. Обида за себя прошлую, глупую, до ужаса наивную, зазвучала в голосе девушки. Она увидела сочувствие на лице Артура и закрыла глаза, чтобы не упиваться жалостью постороннего человека. Выдохнула, продолжила: — Знаешь, мы играли с ним в «сегодня для меня любовь — это...»— Любовь — это? Как жвачка?— Да, как жвачка: яркий вкус первые пять минут, а потом просто резинка, бессмысленная и беспощадная.— И как это было? — Тепло от его руки стало ближе. Марина полагала, что момент для сближения сейчас неудачный, но двигаться было лень, и она ответила:— Он спрашивал, что для него сегодня любовь, а я угадывала. За каждый правильный ответ он давал мне пирожное. Потом я поняла, что чаще не угадывала, но он продолжал давать мне пироженки, чтобы иметь повод бросить меня, сославшись на то, как безобразно я растолстела.— И сколько ты тогда весила? — брякнул Артур и охнул, получив тычок коленом в спину, от чего съехал по наклонным доскам шезлонга ещё ближе.— Эй, у девушки неприлично спрашивать такое! — Марина приоткрыла один глаз и увидела, что парень повернул к ней лицо боком, тоже закрыв глаза, попросил:— А на ушко?«Пугать, так пугать!» — решилась Марина и назвала цифру, наградив парня за реакцию на неё ещё одним тычком.— Оу... Думаю, для твоего роста это был не критичный вес. Но сейчас ты выглядишь отлично! — пробормотал Артур, стараясь не поворачиваться к девушке лицом, находясь на расстоянии ладони.— Ещё бы! Я так разозлилась на себя, что за полтора года вернулась к прежнему весу.— И как оно — злиться на себя? — спросил он, хмурясь и скосив на неё глаза.— Ну, продуктивно. Знаешь, такая ненависть, ярость...— Не злись на себя больше, пожалуйста, — попросил он и приблизился.— Зачем? Почему? Кто разрешил тебе меня целовать? — негодовала, хоть и довольно слабо, она. Губы горели от поцелуя.— Твои глаза молили об этом, — выдохнул ей в шею Артур.— Из какого фильма эта дурацкая фраза?— Из «Песков» же! Но, согласись, она пришлась к месту.— Да уж, тебе явно не знаком эффект лестницы в психологии! — блеснула знаниями девушка, отодвинув его от себя.— Зависит от собеседника. А теперь можно тебя поцеловать? — Он глядел на неё потемневшими глазами из-под полуопущенных век, и всё внутри Марины на этот взгляд кричало «Да!», но она отгородилась своим любимым «Зачем?». Артур провёл ладонью по щеке девушки, она склонилась навстречу его жару. Уже в губы ей прошептал: — Чтобы закрепить успех.И мир остановился. Разделился на до и после. Теперь, после, Марина чувствовала в себе жгучее желание прижаться к Артуру и разрешить ему всё. Голос разума замолчал. Но парень, этот бестактный дурачок, вновь всё испортил. Он перестал её обнимать, отстранился, спросил очередную ненужность:— Ты хотела бы сделать выбор, как в том фильме?— В каком? А, ты про кино. Это всё равно невозможно, поэтому какая в принципе разница? — проворчала Марина, стараясь выровнять дыхание.— А если я скажу, что возможно? Выбери любовь или бессмертие.— А сколько можно прожить в любви? — подыграла девушка.— Сколько пожелаешь! — без тени иронии ответил Артур.— Обычно меня не хватало дольше, чем на пару месяцев.— Но с последним ты была около трёх лет.— Ну, то не считается. Я вообще думала, что будут свадьба, дети... Подожди! Я не говорила, сколько мы провели вместе! — И страхи вернулись. Девушка скинула ноги на песок, нашаривая кеды.— Можешь назвать меня сталкером. Тебе — можно. Но дело в другом!— Ты — псих? — Ура, нога попала в один кед.— Все мы немного недообследованные. Но нет. Стой! Останься! Агата!— Я вообще-то — Марина! — Воткнув и вторую ногу в обувь, девушка рывком поднялась, кинула телефон в сумку, проверила ключи, кошелёк, вжикнула молнией. Артур застыл. В голове девушки разнёсся мстительным завыванием старый стишок: «Зайку бросила хозяйка. Под дождём остался звука. Со скамейки слезть не мог. Весь до ниточки промок». Но этот зайка вскочил, хоть и вновь не торопился догонять убегающую «хозяйку».— Нет, ты не Марина! Ты за