— Ты абсолютно прав, буду честна, мне неприятно, что он так быстро нашёл мне замену…
Пробежало короткое молчание, лишь дальние разговоры и шум костра сопровождал их. В этом тёмном местечке, без настроения и желания веселиться.
— А если я найду их? Или встречу тогда, когда они разойдутся и поговорю с ним? Моё предчувствие шепчет мне, что это необходимость.
Это уже отчаяние.
Фишль начинала жалеть, что отвергла его.
Тем временем Оз не знал, что на это ответить, в голову приходило лишь одно — просто поддакивать.
— Звучит неплохо, — или это ошибка?
***
Ступая по мокрому песку и держа руку ронина, она счастливо пробегала у воды, глядя ему в развивающиеся белые локоны, что красиво кружились в ритм их не быстрого и спокойного бега. Они убежали от всех, от мира, от реальности, ступая туда, где есть только он и она.
Они прибыли на другой остров, подальше от друзей, оставаясь вдвоём, и сегодня им никто не помешает.
На небе прекрасно горели яркие белые фонари, красиво окружая их поле зрения, хотелось испариться, чтобы на свете существовали только они.
Кадзуха остановился, поворачивая голову к путешественнице, улыбаясь и пытаясь восстановить дыхание.
— Хах, надо передохнуть, — отдышавшись промолвил юноша.
Она была так близко, как никогда раньше, её рука обхватывала ладонь парня. Отпускать совсем не хотелось, чувствуя его тепло.
— Согласна, я даже немного устала.
Люмин не верила своим глазам, оказавшись здесь вместе с ним была словно очередная иллюзия, где небо было розовым, а звёзды как никогда яркие.
Он смотрел на неё с чувствами, и совершенно не жалел о том, что сбежал от всех вместе с Люмин, ради неё одной. Его сердце больно разгоралось, а в горле ощущался пожар, адреналин выступал во всех своих красотах, и мысли рисовались совсем другие. В такой замечательный момент ему хотелось немного большего, чем просто охваченная девичья рука.
Сейчас Каэдэхара никак не думал отступать или замечать границы, смелость покорила его, и он был готов на всё.
Девушка присела на влажный песок, хлопая по нему в знак того, чтобы он незамедлительно присоединился. Конечно, Кадзуха только с радостью присел вслед за ней. И тогда они в тишине смотрели на звёздное небо, словно в ожидании чуда.
Его компания радовала, заполняла пустоту, которая была не под силу друзьям, дарила совсем иные эмоции, наслаждение…
Она слегка чувствовала плечо ронина, это едва ощутимое касание заставляло тонуть в бабочках и задыхаться от щекотки, её хрупкое тело держалось на волоске от волнительной дрожи, потому что её переполняло чувствами и тепла в эту прекрасную и незабываемую ночь, она казалась совсем другой, в отличие от других, будто она что-то готовила для них.
— Вот бы это продолжалось вечность… — тихо она шепнула, ярко улыбаясь, как само солнце.
Хоть ему и нравилась другая, как думала Люмин, её медленно покидала обида. Может всё не так уж и плохо? Она верила в это. По крайней мере, он начал вести себя по-другому и это давало некие надежды.
— Ты про что? — будто ему захотелось подразнить.
Он знал, что нравится ей, это стало понятно после чувственных объятий, для других они могли показаться обычным явлением, но Кадзуха был слишком проницателен.
— Ты и сам знаешь…
Ему нравилось, как она смущается, улыбается и смеётся, как красиво поправляла пышное платье, как небрежно находится в ступоре и так прекрасно спит, словно ангел, которого изгнали из рая, чтобы встретиться с его пустой и одинокой душой. Порой юноше казалось, что она была послана именно за ним, как за поиском единого целого, будто сама судьба.
Он хотел вечность видеть то, как та робко разговаривает и как неловко кивает головой в минуты, когда тот задаёт рискованные вопросы, её светлая и солнечная улыбка заставляет забыть, как дышать и чувствовать.
— Мне так хорошо здесь, никаких забот и вечных поручений… — говорила девушка, отвлекая его от мыслей.
Он посмотрел добрыми глазами в её сторону, замечая опущенные уголки холодных губ.
— Везде есть свой конец, скоро и мы вернёмся, разойдёмся по своим дорогам, кто куда.
Она не хотела этого слышать, лёгкие сжались у неё внутри, кулачки крепко схватили песок.
— Скоро?
— Я думал, ты уже знаешь… через пару дней мы возвращаемся, — а на лице было спокойствие и равнодушие.
— В-вот как… — настроение сразу изменилось, ведь она так привыкла к таким красивым вечерам и сладким ночам.
Ей так сильно не хотелось возвращаться в людскую суету, где вечно требуют помощи, где не видно спокойного неба…
— Не нужно расстраиваться, всё впереди.
Эти слова никак не помогали, Люмин только-только сблизилась с Кадзухой, мечтания о них превышали норму, а теперь… неужели они ничего не успеют? И потом вовсе просто разойдутся? Это ранило и уничтожало, она не хотела этого…
— Было бы всё просто… когда вы это решили? Может, останемся ещё немного? — отчаяние.
— Синь Янь хотела уезжать ещё вчера, но мы с Моной отговорили её, позже оказалось, что через три дня у неё концерт, поэтому… ты сама понимаешь… — он видел в ней печаль, поэтому говорить это стало особенно тяжело.
Ей стало жаль, что за это время она смогла привыкнуть к такой обстановке, уже забыла, что есть что-то другое, помимо как просыпаться покрытой солнечными лучами и ощущать теплый песок… она не хотела расставаться с ним.
Что будет дальше, когда их дороги разойдутся? Она боялась представлять.
Безусловно ему тоже стало жаль, что всё так быстро пролетело, в особенности, когда он не успел сделать то, о чём так долго думал.
Юноша понял, что девушка не собирается что-то отвечать, поэтому он, не спеша встал с мокрого песка и протянул ей руку, по-прежнему улыбаясь.
Она с удивлением посмотрела на него, сдерживаясь, чтобы не охнуть, луна так красиво светила ему на белые волосы, отчего те начали будто светиться, его взгляд был очарованным и полон уверенности в своих словах.. конечно, Люмин молча протянула ему свою холодную ладонь, касаясь тёплых и приятных рук.
Даже не зная причины, та всё равно потянулась к нему, словно магнит.
Несмотря на жуткий холод в груди.
— Сегодня было довольно жарко, это значит, что вода не такая уж и холодная, — ехидно произнёс юноша, медленно шагая в воду и ведя за собой девушку.
Люмин была как под гипнозом, следуя за ним и не думая о последствиях.
Одежда становилась мокрой, неприятно прилипая к телу, но они всё равно двигались вперёд, смотря друг на друга с громкими чувствами.
Когда он зашёл по пояс в воду, то остановился, не отпуская девичьи ладони, которые так хотел согреть. Она светилась, словно звезда или яркая луна, её золотые волосы красиво мелькали на белом свету, а в глазах была лишь непредсказуемость.
— Э-э.. зачем мы здесь? — робко спросила та, будто не замечая, что всё ниже пояса уже давно стало мокрым насквозь.
Он закрыл глаза, медленно отпуская её нежные руки, на лице светилась тёплая улыбка, которая могла ослепить девушку, Кадзуха был так красив, что порой она не могла отвести взгляд.
Люмин была в ожидании чего-то большего, тело дрожало от волнения и поспешных выводов, кажется, во рту стало совсем сухо, а глаза метались, то на его лицо, то на руки, которые ласково отпускали. Эта юношеская непредсказуемость доводила до мурашек, ощущалась лёгкая щекотка, которая заполняла всё её тело, отчего стало так жарко, даже несмотря на то, что она по пояс в хрустальной и чистой воде.
Кадзуха смотрел на неё и, почему-то, ему казалось, что их мысли и желания стали едины. Он слышал, как та громко просит о нечто большем, чем просто объятья или нежное касание. Он тоже хотел что-то похожее.
Но то, как грустно та говорила, юноша понимал, что сейчас не самое удобное время, нужно слегка разбавить обстановку, совсем немного, чтобы ещё раз увидеть в ней солнечную улыбку.
У девушки громко забилось сердце, не зная, что ожидать в такой момент, он был так близко, что дышать было невыносимо тяжело, лёгкие будто высохли или перестали работать вовсе, она пыталась не упасть, ведь чувствовала, как сильно дрожали её ноги.