— Это что — допрос?
— Можешь не отвечать, если тебе нечего сказать. Но к нему ты не пойдешь.
— Да? А дышать мне можно, мой господин? Какие еще будут указания?
— Да делай что тебе вздумается! — Алекс кинул зубочистку на стол. — Можешь пересесть к нему за столик и продолжить вечер с ним в обнимку, если так не терпится. Я все равно ухожу. Ты можешь остаться, мешать не буду.
— Знаешь что, это уже слишком! Прибереги свое ребячество для других барышень, я уже выросла из возраста сопливых разборок. Я устала от твоей дурацкой ревности!
Она демонстративно встала и направилась к Леве. Тот наконец заметил ее и удивленно привстал навстречу. Церемонно поздоровался (видимо, на девицу были определенные планы), пригласил присесть.
Алекс минуты две наблюдал за ними, потом позвал официанта и попросил счет.
Расплачиваясь, он заметил, что Кира все-таки вытащила Леву танцевать. Он направился к выходу, расталкивая прокуренную толпу. Уже у самого выхода он услышал, как по клубу пронесся всеобщий возглас то ли удивления, то ли ужаса. Это остановило его. Кто-то взвизгнул: «Помогите!» Алекс бросился назад, к танцующим. Музыка не прекращалась, но толпа расступилась. В центре освобожденного пространства стоял Лева и беспомощно озирался по сторонам. На руках у него в буквальном смысле повисла Кира. Даже в слабом свете можно было заметить, что она бледна как полотно. Он бросился к ним.
— Что ты с ней сделал? — заорал Алекс на Леву. Почему-то это было первое, что пришло в голову.
— С ума сошел? Я сам не знаю, что случилось…
Лева выглядел так беспомощно, что Алекс сразу поверил ему. Он осторожно взял Киру из его рук и почувствовал влагу на ее платье. Руки Левы, так же, как и его, были в крови.
— Врача! — заорал Алекс, ощущая себя как в плохом сне. — Вызовите врача!!!
У Киры кровотечение, причем сильное. Он совершенно не соображал, что могло случиться с только что весело смеющейся, танцующей Кирой. Она была так бледна и неподвижна, что на какое-то мгновение он решил, что она мертва.
— Мы вызвали «скорую», они сейчас приедут, — сказал кто-то за его спиной.
— Может, мне ее на машине отвезти в больницу? — спросил Лева.
— Не стоит. Лучше «скорая». Там есть все оборудование.
Алекс не различал, кто что говорит. Он потерял ощущение реальности. Перед глазами была только Кира и расплывающееся на глазах пятно крови. Он раскачивался с ней на коленях, словно убаюкивал ребенка. Он был уверен, что она умирала. Он молил Бога, чтобы этого не случилось. Кровотечение не останавливалось, Кира из бледной превращалась в белую, артерия на тонкой шее пульсировала так слабо, что Алекс не знал, сколько она еще так продержится.
Алекс не знал, сколько прошло времени, прежде чем приехали врачи.
— В машину нельзя, — отрезала врач, захлопывая перед его носом дверь «скорой».
— Я поеду с вами.
— Нельзя, я же сказала.
— Я ее муж и поеду с ней.
— Муж? — недоверчиво переспросила врач, взглянув ему в лицо.
— Да.
— Ну тогда садитесь.
В машине она стала задавать ему вопросы о Кирином возрасте, не болела ли та в последнее время, не была ли беременна…
— Беременна? — до него с трудом доходили ее вопросы. — Нет. Не знаю. Наверное, нет.
— Она могла скрыть от вас это?
— Я не знаю, — с отчаянием в голосе сказал Алекс.
— Разберемся, — вздохнула врач. — У нее шок. Думаю, потребуется много крови для переливания. Вы сможете сдать кровь? Так легче будет получить донорскую кровь из банка крови.
— Смогу, конечно. Но я… я выпил.
— Не имеет значения. Главное, чтобы был здоров. Вы ведь ей не муж? — помолчав, спросила она.
— Нет, — сознался Алекс. Какое уже это имело значение? Не выбросят же они его из машины.
Врач промолчала. Переживает. Значит, имеет право быть рядом.
В больнице его отправили в комнату для сдачи крови, а Киру — в приемный покой для обследования. Когда Алекс закончил сдавать кровь, Киру уже увезли.
— Ее оперируют. Внематочная беременность. Разорвалась, вот кровищи столько и натекло, — с сожалением в голосе рассказал молоденький дежурный врач в приемке. — Она не знала, что беременна?
— Не знаю.
— Вам придется подождать здесь. В реанимацию вас все равно после операции не пустят, так что увидите ее только завтра.
В это время в приемный покой вошел другой врач, с тяжелыми мешками под уставшими глазами.
— Муж?
Алекс кивнул, не решаясь спросить, что случилось.
— Аркадий Борисович. Дежурный по реанимации. Она еще в операционной, и боюсь, что у нас проблема с кровью. Она потеряла гораздо больше, чем мы предполагали.