— Дурочка, — шепнул Кейд и улыбнулся, прежде чем ткнуть ее локтем в ребра.
Адди даже не вздрогнула, а просто продолжала пристально смотреть на него. Бен, должно быть, услышал шепот, потому что повернулся в их сторону и одарил таким взглядом, что у Адди пошли мурашки по коже.
— Не то, что бы это имело для тебя значение, но хочу сказать, что я планировал уже вернуться на ранчо к этому времени, — с нескрываемым раздражением, процедил он.
— Мне очень жаль, — шепнула непослушным голосом в ответ Адди.
— Я полагаю то, что я истратил два часа на поиски, дает мне право знать, черт возьми, что ты делали.
— Я… Я не знаю…
— Ты не знаешь, — повторил он яростно. – Конечно, ты не знаешь. Бог знает, почему мне надо было за тебя переживать.
— Бен, она нехорошо себя чувствует, — вмешался Кейд, продолжая нежно удерживать Адди за руку. Хотя, он был всего лишь мальчиком, она ощутила прилив благодарности за его заступничество.
— Все в порядке, — сказала она Кейду, стараясь, что бы ее голос звучал ровно. – Меня не волнует, что он говорит.
— Как всегда, — буркнул Бен, переключая свое внимание на дорогу. – Тебя не волнует, кто и что говорит. По правде говоря, я могу пересчитать на пальцах одной руки то, что тебя, действительно, заботит. Танцы. Платья. Мужчины. Все это замечательно и не имеет для меня значения, пока это касается только твоего времени. Но не тогда, когда это отражается на управлении ранчо, посягает на мое время и приводит к трудностям для других людей из-за твоей задержки. Ты никогда не задумывалась, что платья, которыми забит твой гардероб, огромное количество побрякушек на тебе и другие расточительные причуды, напрямую зависят от работы, которая делается на ранчо?
— Бен, — снова вмешался Кейд. – Ты же знаешь, что тебя никто не понимает, когда ты используешь все эти свои причудливые словечки.
— Я поняла все, что он сказал, — прервала его Адди. Было это сном или нет, но Бен Хантер был всего лишь человеком. Грязным трусливым человеком, который жестоко убил ее прадеда. Она уставилась на него с ненавистью в глазах. – Я так же понимаю, что он не имеет никакого права читать мне нотации после того, что он сделал.
— О чем это ты говоришь?
Острый взгляд Бена заставил ее немедленно замолчать. Ее всплеск храбрости испарился, и она безмолвствовала в пугающей тишине.
Когда они подъехали к землям Уорнера, их приветствовал одинокий ковбой верхом на лошади, явно объезжающий границы поместья. Бен обменялся с ним коротким кивком. Несмотря на усы, всадник, казалось, был всего лишь несколькими годами старше Кейда, и, очевидно, крайне недовольный своей миссией держать отбившихся от стада соседских животных подальше от собственности Уорнера. Все ковбои выполняли такую работу.
— Как дела? – спросил Бен.
— Неплохо. Сегодня заклеймили одного теленка — кто-то его потерял.
— Один из наших?
Парень пожал плечами.
— Скорее всего, прибился с «Даблл Бар». Но они взяли одного нашего прошлой осенью. – Глядя на Адди, он с уважением коснулся края шляпы. — Мисс Аделина.
Как только ковбой отъехал, Адди уставилась на Кейда с ошеломленным видом.
— Но ведь это воровство!
— Ой, Аделина, ты же знаешь, что теленок без клейма – законная добыча. Кроме того, ты же слышала: она забрали одного нашего прошлой осенью. Так что все справедливо.
— Но так не правильно, — продолжала упорствовать Адди, пока ее резко не оборвал Бен.
— По крайней мере, это научит «Даблл Бар» держать своих коров подальше от нашей травы.
— Ничего другого я от Вас не ожидала, — натянуто ответила она. – Но учить Кейда, в его возрасте, что кража справедлива… это преступление.
Внезапно Бен улыбнулся. В его глазах блеснуло лукавство, когда он глянул на нее через плечо.
— А как думаешь твой отец начал свой бизнес, мисс Аделина?
— Мой отец? – в замешательстве переспросила она.
Но у меня нет отца.
— Да, твой отец. Он начал, работая на одного из хозяев ранчо, и собирал свое собственное стадо из отбившихся животных. Спроси его когда-нибудь об этом, и он тут же подтвердит.
Кейд никак не отреагировал на его слова – наверное, он и раньше об этом знал. Что же это были за мужчины? Какой кодекс чести соблюдали? Адди отвернулась от обоих, задаваясь вопросом, почему Бен так резко ее поставил на место. Очевидно, он достаточно долго испытывал на себе ее неприязнь и насмешки. В его глазах не было уважения к ней, только неприкрытое раздражение.
Дальше повозка проехала несколько миль параллельно небольшому ручью, пока в их поле зрения попали какие то строения. Самое большое представляло собой изящный трехэтажный дом, с высоким крыльцом и белыми занавесками на окнах, который явно доминировал над всеми остальными постройками. Справа от дома был загон, а рядом большой барак, вокруг которого располагались небольшие помещения и навесы. Это было похоже на маленький самостоятельный городок. То тут, то там можно было видеть работников, лошадей, собак. Звуки немелодичного пения смешивались с говором людей, криком и шумом, который издавал запертый в загоне пони.
Повозка остановилась перед главным домом, а Адди замерла от страха и замешательства. Что теперь? Что ее ждет? Кейд остановился перед ней, что бы помочь спустить.
— Ну, давай, придвинься и выходи, — сказал он, ободряюще улыбаясь. – Ты же знаешь, папа не будет долго бушевать. Не на тебя. Поторопись же, у меня еще есть дела.
— Побудь со мной, — попросила Адди, схватив его за руку после того, как он помог ей спуститься.
Он был единственным дружелюбно настроенным человеком, которого она здесь видела, и его присутствие могло очень ее поддержать.
Кейд вырвал свою руку и направился к загону, ответив на ходу:
— Бен будет с тобой. Все равно, он и так это планировал.
— Чертовски верно, — раздался сзади угрюмый голос Бена. – Идем, поговорим с твоим отцом, мисс Аделина.
Взяв ее под локоть, он направился в дом. Ей было неприятно его прикосновение, но все попытки освободить руку не принесли успеха. Адди ощущала его силу. Он легко открыл переднюю дверь, и так быстро повел ее, что она лишь мельком успела заметить оббитые ореховыми панелями стены и богатые ковры, устилавшие полы, пока они не оказались в библиотеке, где преобладал мужской дух: запах сигар, кожаной обивки кресел и легкий аромат свежесрубленного дерева.
— Расс? – сказал Бен, отпуская Адди, после того как хозяин комнаты поднялся из—за широкого стола. – Я так и думал, что ты здесь.
— Вы поздно вернулись, — отозвался Рассел Уорнер.
Он походил на устаревшую версию Кейда, с посеребренными висками, густыми усами и, внушающей уважение статью. Некоторые мужчины несли свою власть естественно, как будто это не имело для них значения. К такой категории относился и Рассел. Он был человеком, который родился, чтобы вести за собой других.
Когда он перевел взгляд на Адди, в его глазах была нежность.
— Похоже, малышка опять заставила побегать за собой.
Адди уставилась на него. Это – мой прадед. И он думает, что я – его дочь. Они все думают, что я – Аделина Уорнер.
Она ничего не поняла из разговора двух мужчин, потому что стояла абсолютно изможденная от эмоционального напряжения все продолжающегося кошмара, и желая только одного, что бы этот ужас наконец-то закончился. Очнулась Адди лишь, когда Рассел во второй раз к ней обратился:
— Аделина, — очень серьезно начал он. – На этот раз, ты зашла слишком далеко. Серьезно, детка, ты должна объясниться. Кейд и Бен думали, что с тобой что-то случилось. Что ты делала в городе, что вы так задержались?
Она недоуменно уставилась на него. Она должна что-то объяснить? Что, например?
Тут, незнакомый женский голос вмешался в разговор.
— Что происходит, Расс?
Адди обернулась и увидела в дверях симпатичную стройную женщину лет сорока с небольшим. Она уже видела ее на старых фотографиях и знала кто это. Мэй Уорнер, жена Рассела. У нее были синие, как васильки, глаза на нежном овальном лице. Ее прямые светлые волосы были уложены в красивый узел на затылке, украшенный небольшими очаровательными цветочками.