План был хорош. Вот только я совершенно не учла, что ночью в лесу до одури страшно. И мыши, и совы, и зайцы, и кто только не попался мне на пути. Хорошо еще, что волки обходили стороной. Но Василиса Отважная продолжала продвигаться вперед к своей цели.
Иду. Вздрагиваю от каждого шороха, но иду. А вокруг чернота чернющая. Над головой деревья шумят, и кажется, будто специально цепляются ветвями друг за друга, раскачиваются, смотрят на меня сверху вниз и шепчутся, переговариваются, обсуждают. А, может, вообще смеются над бедной одинокой мной, которая решилась идти ночью по лесу.
Я в очередной раз посмотрела вверх, проверяя, правда ли это, или мое буйное воображение разыгралось от страха и рисует такие страшные картинки, но споткнулась, и чуть было не полетела носом вперед. Словно в насмешку, налетевший из ниоткуда порыв ветра что-то шепнул, и зеленые исполины издевательски захохотали листвой, вызывая озноб по всему телу.
Бр-р-р. Жуть какая.
На миг обхватила плечи руками, вздохнула, упрямо отгоняя от себя все страхи, и продолжила путь.
Нет никаких чудовищ, нет никаких живых деревьев, никто не скалится тебе в спину, не наблюдает своими желтыми страшными глазами с ветвей…
Ой, мамочки… Сердечко снова зашлось в немыслимом ритме, отбивая барабанную дробь о ребра.
Спокойно, Василек!
Деревья стоят на месте, даже корни свои тебе под ноги не подставляют, потому что не умеют, а корни в земле…
— Ай! — я споткнулась и упала, вытянув руки вперед. — Гр-р-р. Ну вот, теперь еще и ладони ободрала, — шипела маленькая обиженная на всех я, поднимаясь и отряхивая такие полезные штаны. А глупые деревяшки шелестели кронами.
— Василиса, возьми себя в лапы! То есть, в руки! — строго отчитала сама себя. — Грошик был бы недоволен, что ты такая размазня и боишься собственной тени! Дракон ты или кто, в конце концов?! — после этого маленькая, но упертая я уже уверенней продолжила путь. Драконом я, конечно, не была. Но когда живешь с чешуйчатым столько лет, нужно соответствовать. Нет, не покрыться чешуей и отрастить крылья. Это вовсе не обязательно. Крыльев Грошика нам вполне хватает на двоих. Нужно быть драконом по духу. Мой любимый нянь всегда меня так учил. Я улыбнулась, вспоминая, как Грош однажды пытался меня успокоить, когда я упала и сильно поранила ногу. Он тогда впервые сказал: "Драконы не плачут".
"Я не драко-о-он", — провыла маленькая Вася.
"Ты — дракон по духу", — важно провозгласил рыжий. "Вот здесь", — длинный коготь ткнулся мне в грудь, — "сердце дракона. Значит, нужно быть храброй, как дракон".
"А кто тебе сказал, что плакать нельзя?" — маленькая я утерла слезы кулачками и забралась в лапы к рыжему.
"Мне так папа говорил", — отчего-то грустно ответил он.
"А где мой папа?"
Дракон ненадолго задумался.
"Не знаю, Василек. У тебя есть я. Хочешь, я буду твоим папой?" — желтые глаза с вертикальными зрачками внимательно наблюдали.
"Нет, ты — мой нянь!" — счастливо улыбнулась я и прижалась к горячей чешуйчатой коже, начисто забыв про царапину на ноге.
— Я — дракон, — повторила и почувствовала себя значительно увереннее. Огляделась по сторонам. Ну деревья, ну корни, ну совы летают, что тут такого? Обычный лес, в котором гуляю каждый день. Одна, между прочим.
«Угу, днем», — возразил страх.
Не важно, лес-то один и тот же.
— Я — дракон! — смелая я расправила плечи, сделала еще шаг и… — Святые крылья! — испуганно прошептала и замерла, едва за спиной послышался шорох. Ме-е-едленно оглянулась через плечо — никого.
— Фух… Василиса, хватит бояться! Этак ты до деревни и через неделю не доберешься, — шепотом отругала себя, сделала еще два шага и… в руку ткнулся чей-то мокрый нос.
«Волк!» — завопил страх.
— А-а-а-а-а! — завопила следом я и припустила со всех ног.
Куда? Да куда эти самые ноги несли, потому что глаза не видели ничего.
Ан-нет. Все-таки увидели. Дерево, когда я чуть было в него не влетела. Такую здоровенную высокую сосну, где ветки были только на макушке. И не важно, что рядом были деревца поудобней, что у меня совсем не было когтей и залезть на такой высоту просто невозможно.
Чхала я на все «но». Василиса Преловкая влезла на самый верх, сама не поняла как, но влезла, уцепилась ногами за ветку, обняла руками ствол.
— Грошик, миленький, прилети, а? Я нагулялась, — прошептала до смерти перепуганная я и, кажется, так и уснула.
***
Мощные кожистые крылья взмахнули еще раз, когти высекли искры из камня, и на крышу старого замка приземлился дракон. Теперь он был сыт и, не изменяя своей натуре, весел. Осталось только проверить как там его маленькая проказница, тихонько пробраться в башню, стараясь не разбудить, усмехнуться, глядя на то, как Василиса ворочается во сне — и тут чертенок, даже поспать спокойно не может, — поправить одеяло и так же бесшумно выйти. А потом уйти к себе, дыхнуть огнем в камин, растянуться прямо на устланном шкурами полу и уснуть. Задабривать свою егозу он будет завтра.
Рыжий дракон проследовал привычным маршрутом, едва касаясь когтями пола, прокрался по лестнице в башню, отворил дверь и, не смотря по сторонам, настороженно приблизился к кровати. Звериное чутье вдруг сообщило, что что-то не так. Слишком ровно лежит одеяло, слишком тихо, слишком… пусто.
Дракон откинул одеяло и обнаружил именно то, что ожидал — скомканные подушки.
Ну и куда его принцесса смылась на ночь глядя?
Настолько сильно обиделась? Неугомонное создание. И как только объяснить, что нельзя ей в деревню, нельзя! Все же хорошо было, пока Василь и знать не знала ни про какие деревни. Сам виноват, проболтался.
Рыжий присмотрелся внимательнее, отмечая мельчайшие детали, которые могли подсказать, где спряталась его непоседа. А минуту спустя шумно выдохнул дым.
Сбежала.
Нет сумки для пикников, нет плаща. Он надеялся, что хоть еды она с собой взяла, потому что над маршрутом гадать не стоило. Если эта девчонка не получает желаемого, значит идет и берет самостоятельно. Нет, сначала она вынет душу, пытаясь кого-то — хотя почему кого-то, именно дракона, — вынудить сделать, что ей нужно, а если он отказывается, то делает сама. Первый этап был пройден: нудение на ухо не помогло, мнимая обида тоже. Поэтому Василь смылась в деревню. Дуреха. Еще и ночью.
Представив все возможные ужасы, что могли случиться с его маленькой девочкой в лесу, дракон буквально подскочил на месте и понесся на выход. Кто-то в голове настойчиво повторял, что в неполные восемнадцать лет девица совсем не маленькая, и прежде чем сунуться в лес, должна была подумать головой, а не тем местом, под которое ей колючек насыпали. Да-да, не хвостом. Но рыжий дракон привык считать свою подопечную неразумным дитем и летел, рассекая крыльями воздух, это дите спасать.