Притормозила, решая, что делать, и прислушалась. Тихо. Очень-очень тихо. Только я дышу, и сердце в пятках стучит. Вжалась в стеночку, подумала, потом еще раз подумала… и сделала шаг. Угу, в ту сторону, откуда бежала. А потом еще. И еще.
Да знаю, что дура, а что поделать? Интересно же, куда эта Жуть Кладовочная делась.
Стою. Едва дышу. Еще шаг, высовываю нос за угол и…
— А-а-а-а-а!
— Гр-р-р-р-р!!!
Заорали мы с Чудищем одновременно, едва нос к носу встретились. Сердце мое точно остановилось! А потом побежало. Со мной вместе!
— А-а-а-а-а-а!!! — бегу в обратную сторону и понимаю, что надо бы замолчать, иначе Чудище меня быстрее найдет, но не могу. Не могу и все тут!
Потому:
— А-а-а-а-а-а-а-а!!!
— Стой!!! Сожр-р-р-р-ру-у-у-у!!!
"Вот и смерть", — в ужасе подумала я и оглянулась, а там…
ОНО! С ведром на голове, в паутине и тряпках и размахивает… веником!
А швабру-то я около кладовки потеряла! Отбиваться нечем! Поняла, что если не ускорюсь, не оставят от меня и косточек.
Нервно икнула и знатно так припустила, что Оно даже отстало. Несусь по коридорам, радуюсь, что оторвалась и…
Бамс!
Вот не надо было оглядываться!
Узкий коридор, гад такой, резко свернул вправо, и я со всего маху влепилась в стену. Аж искры из глаз посыпались. Ощупала свой бестолковый многострадальный лоб, убедилась в наличии здоровенной шишки и… припустила дальше. Потому что лязг, скрежет и рычание сзади отдыху не способствовали.
Чуть мимо лестницы не пробежала! Притормозила вовремя и вдруг подумала, куда мой дракон запропастился, когда он так нужен? У него в замке Чудища живут, а он где-то от меня прячется!
БАМС!!!
Нет, это не я. Это Оно повторило мой маршрут и тоже вписалось в стену, только уже громче. Да так, что я едва с лестницы не сверзилась. Она же винтовая! Тут поди в платье спустись, а еще бегом, да когда так пугают!
Выбежала в бальный зал — он, конечно, не бальный, но дракон меня здесь танцевать учит — и замерла. Сзади снова раздался грохот.
Чудище кувырком скатилось по лестнице, в процессе теряя тряпки и веник. Упало к самым моим ногам и стонет. Жалобно так… У меня аж дрогнуло что-то внутри.
Нет, не сердце. Оно же в пятках, но очень похоже.
И вот лежит передо мной Нечто, подозрительно смахивающее на рыжего дракона. Это если паутину убрать и ведро.
— Васька… — глухо простонали из ведра, — дура ты бестолковая… ты меня зачем шваброй-то…
Дзинь! И голова в ведре стукнулась о каменный пол.
А я… я так и осела на попу.
Это что же получается? Это Грошик за мной гонялся?!
Подползла на четвереньках к Чуду-юду, сняла ведро с головы и уставилась на три здоровенных шишки на знакомом чешуйчатом лбу.
— Ух, злодей! Ты почто меня до смерти выпугал?! — возмущалась такая маленькая и обиженная я. — Страху нагнал! Надо было тебя еще шваброй огреть!
Мне не ответили. Вот совсем. Рыжий, гад чешуйчатый, молчал и совсем-совсем на меня не смотрел. Он вообще никуда не смотрел.
— Грошик… — тихонько позвала я и ткнула морду пальчиком. — Дракошик, миленький, — ткнула уже сильнее и запричитала: — Грошик, хороший мой, миленький, любименький, ты чего? Вставай! Клыка-а-астенький… — уже успела запаниковать, и только тогда рыжий приоткрыл один смеющийся глаз. — Ах ты, гад летающий! Притворяешься? — обличила я.
Дракон протяжно вздохнул, глазищи закатились, и чешуйчатая морда совсем натурально упала на пол.
— Рыжик! Грошик!!! — пошлепала по щекам. — Вставай давай, чего разлегся! — молчит. — Миленький, хорошенький, любименький! Открой глазоньки! — снова ударилась в панику. — Ты же у меня краси-и-ивый и… и хороший…
— Было уже, — недовольное.
— Было? — переспросила, продолжая наглаживать чешуйчатую морду.
— Угу.
— А что не было? — быстренько придумывала, как еще назвать моего дракошика.
— Большой, — подсказали мне.
— Большо-о-о-ой, — радостно подхватила и стала усерднее наглаживать широкий нос.
— И сильный.
— И си-и-и-ильный, — тут же согласилась я. Все, что угодно, лишь бы очнулся!
Стоп! А разговаривает тогда со мной кто?
Покосилась на одного… хитрющего крылато-хвостатого. Лежит, лапками дрыгает, глазки закрыты… Умирающий лебедь — не иначе. Только вот оскал донельзя довольный выдает с потрохами.
— И самый лучший, — снова подсказал дракон.
— И самый наглый! — припечатала я и добавила, когда желтый глаз возмущенно воззрился на меня: — И в Мухоморовку больше не пущу!
Гад чешуйчатый сердито засопел, с минуту смотрел на меня. Наверно, думал, что совесть проснется.
Не проснулась. У меня ее отродясь не было!
А одна маленькая, но очень грозная я встала, подбоченилась и сурово так:
— Ну и откуда в нашей глуши появилась целая Мухоморовка?
Грошик вздохнул, взгрустнул и уселся на задние лапы, голову понурив.
— Да недавно отстроили, — нехотя признался мой дракон. — Лет, почитай, пять назад.
А мне сказать? Я ж тут от скуки загибаюсь! А он?!
Кто-то шмыгнул носом. А потом еще. И еще…
И да, я окончательно разревелась. Там целая деревня в дне пути, а я тут. Одна. В башне!
— Васька… — осторожно позвал дракон.
— У-у-у-у… — выдала я.
— Ты чего? — меня схватили две огромные когтистые лапищи и прижали к чешуйчатому животу. — Слетаем мы в деревню, если хочешь. Слетаем. Не реви только, — утешал меня Грошик и… я успокоилась.
— Правда-правда? — заглянула в желтые глазищи, дождалась утвердительного кивка и вытерла рукавом слезы.
— А у меня для тебя подарок есть! — радостно возвестил Грошик, встал, отряхнулся и посадил меня к себе на спину.
— Вперед! Галопом! — возвестил маленький полководец в виде меня и пришпорил своего коня.
Конь не оценил. Возмущенно фыркнул и плюхнулся обратно на лапы, да так резко, что я чуть не свалилась.
— Ну, можно и не галопом, — смилостивилась, вскарабкиваясь обратно на шею.
Так мы и добрались до моей башни.
А подарком оказалась эта самая книжка!
Визгу было! Моего, конечно, и от радости. Я ведь все свои уже до дыр зачитала, а тут новая! Новая интересная книжка!
За это я была готова простить моему дракошику все, что угодно!
Три года с тех пор минуло, но рыжий ни капельки не изменился, да и я тоже. Вот и вчера, так же как и три года назад, мой дракошик вернулся из своей Мухоморовки. А извинялся как всегда книжками. И ведь знал, хитрец, что не оторвать меня от книги, пока не дочитаю…