— Так вот, здесь написано, что во времена, когда наш мир существовал в кромешной тьме, и его населяли разные жуткие твари, родилось Солнце. Оно вспыхнуло на небе, озарив своим сиянием землю и уничтожив все зло, что жило на ней. Тогда с Солнца упало несколько искр, что, попав на безжизненную почву, вспыхнули огнем, очистив ее от скверны. И в этом божественном пламени родились драконы. Первые ящеры не имели человеческого облика, они поклонялись своему огненному богу, каждый день взиравшему на них с небосвода, а тот одаривал своих детей, делая их жизнь лучше. Черный мир обрел зеленые леса и полноводные реки, чтобы детям солнца было где жить, что есть и пить. Так они существовали не одно поколение.
Но однажды, пришли люди с молниями в руках. Она напали на спящих драконов, и в одночасье захватили их земли, а ящеров вытеснили к безжизненным скалам. Там и обосновались гордые летуны, но не сдались. Они отделили свои земли водой, сделав так, что реки слились воедино, и появилось Море. Так, драконы обманули людей, оставив тем лишь небольшой клочок суши. У самих же за неприступными скалами осталось много плодородной земли, о которой люди с молниями так и не узнали.
Время шло, Солнце смирилось и стало считать этих людей своими детьми наравне с ящерами. Люди со временем позабыли про свои молнии и утратили божественную силу. Драконы же, наоборот, развивались, укрепляли свои города, учились новому и никогда не летали на другой берег Моря.
Но однажды молодой дракон нарушил негласный запрет и полетел посмотреть на людей. Очень загадочными они казались ему. Первой, кого увидел ящер, оказалась прекрасная девушка со светлыми, как снежные шапки гор, волосами. Она не испугалась дракона, а, так же как и он, с любопытством рассматривала. С этого дня и началась их дружба.
Ящер часто прилетал на противоположный берег, звал свою красавицу, и вместе они гуляли, летали среди облаков, и не было счастливее существ на свете. Дракон и не заметил, как человеческая девушка завладела его огненным сердцем. Он хотел остаться с ней, жалел, что родился огромным чешуйчатым ящером, а не двуногим хрупким человеком… И тогда дракон попросил своего бога забрать его крылья. Ради любимой он был готов пожертвовать небом, только бы быть с ней рядом. Солнце оценило поступок дракона и сделало ему и его паре бесценный подарок: подарило ящеру человеческую личину, а девушке облик серебристого дракона, под цвет ее необыкновенных волос.
Дракон привел любимую в свой дом, чтобы поделиться с отцом вестью о скорой женитьбе, но родитель, узнав, что совершил его сын, вознегодовал. Он еще помнил рассказы дедов, как люди пришли на их землю, и ненавидел этих странных существ. Старый дракон считал, что не может ящер полюбить человека, и эта странная связь пройдет, стоит лишь девушке исчезнуть…
И ночью, когда все крепко спали, отец дракона убил его возлюбленную…
— Ох, как же так! — не удержала возгласа я, настолько было жалко эту пару…
Господин Старрис одарил меня недовольным взглядом, но продолжил читать дальше.
— Но не ведал он, что любовь сына к человеку окажется настолько сильной, что он последует за ней… Дракон, не выдержав смерти любимой, взвился высоко-высоко, к самому богу и упал камнем вниз. Солнце же, увидев это, обрушило свой гнев на глупых драконов, и наделило их человеческой сущностью против воли. С тех пор и ведут свой век люди-драконы.
Погибший дракон, как ему и положено, искоркой вернулся к Солнцу. Вот только девушку он забрать с собой не смог — ведь она была рождена человеком. Тогда Солнце поселило ее на небосводе, чтобы освещала землю ночью и охраняла сон его детей. Так появилась Луна.
И раз в тысячу лет появляется на земле серебристый дракон, который напоминает Солнечным детям о том, что нужно жить в мире и согласии и ценить дары своего бога.
— Какая грустная легенда, — подвела я итог. Так жалко было бедную девушку… Ведь все равно она осталась вдали от возлюбленного. Хоть и на небе, но они могли видеться лишь иногда… А это не справедливо.
Шмыгнула носом, совершенно расстроившись. Как-то не привыкла я к таким странным и грустным сказкам.
— А почему на картинке серебристый дракон в короне? — заинтересовался Ник.
— О, здесь изображен король Та-Карх. Он до сих пор считается самым великим правителем. Здесь говорится, что он правил больше тысячи лет назад, и очень много сделал для своего народа. А также смог наладить отношения с людьми. В те далекие времена драконы и люди тесно общались, обменивались опытом. Не то что теперь…. - в комнате повисло задумчивое молчание. Старик, кажется, жалел, что не жил в те времена. Ник все рассматривал картинку. Я же витала в облаках, представляя, как бы сложилась судьба этой пары, если бы никто не погиб.
— Но легенды, легендами, — встряхнулся господин ученый, убирая книгу, — а серебристые драконы действительно упоминаются в драконьих летописях. И чаще всего они становятся либо правителями, либо выдающимися фигурами, которые непременно несут мир и объединяют два народа.
В этом месте Никас посмотрел на меня и многозначительно улыбнулся.
Бр-р… Даже если и так, то я никакой значимой фигурой становиться не собиралась. Мне всего лишь нужно вернуть своего дракона. Хотя идея помирить в очередной раз два народа и была заманчивой… Но нет. Оставлю эти великие свершения кому-нибудь другому. Мне просто нужно вернуть свою пару…
Пару… Хм, кстати об этом!
— Господин Старрис, а драконы влюбляются так же, как и люди?
Ученый удовлетворенно сверкнул глазами и занял свое место за столом. Сложил руки в замок, выждал соответствующую паузу, заставив меня ерзать на стуле от нетерпения, в ожидании услышать нечто поистине захватывающее — это предполагал вид старика.
— Нет, Ваше Высочество. Так как драконы в первую очередь все-таки звери, то и пару они выбирают по-своему. У них нет понятия любви. Это скорее пришло к ним вместе с человеческой сущностью. Ящеры же изначально выбирали избранников по запаху. Если дракону нравится запах драконицы, то с этого момента она становится его парой. На всю жизнь.
— Запах? — сдавленно прошептала я, а перед глазами возник Йен, склонившийся к моей лапе… Его удивление, его "не отпущу"… Сердце заполошно колотилось в груди, а на душе медленно расцветала безграничная радость. Мой. От носа до кончика хвоста, в обоих обличиях и навсегда.
— Вась? — окликнул брат, судя по всему уже не в первый раз.