И вообще, мне нужно зеркало! Вот напасть, даже посмотреть на себя не могу. Кое-как повертелась, оглядела крылышки — ах, как хороши! — осмотрела задние лапки, хвостик уже видела, а вот кое-что другое еще нет…
— Ну и ж… хвост! — повертела обозначенной частью тела, да и поразилась: как же с такой по… эм хвостом летать можно? — Я толстая! — продолжила танцевать по кругу, переступая с лапы на лапу, да так увлеклась, что не сразу заметила странные звуки… Кто-то очень правдоподобно хрюкал.
Угу. Представляете? Оборачиваюсь я на братца, а тот привалился к стеночке и ржет! Смеется он, видите ли, надо мой! Над красавицей неповторимой!
Ну а я что? Я как развернусь, расставлю лапы в стороны, пригнусь — ага, за Грошиком повторила — да как рявкну во все драконье горло.
— Гр-р-р-р-р!
Никас так и подпрыгнул на месте.
— Прости, Вась. Просто ты так смешно танцевала, — невинные глазищи и заискивающе: — Повторишь?
— Р-р-р на тебя! — отмахнулась.
Повернулась к солнышку и застыла. То как раз взошло над горизонтом, повторяя картинку из моего сна…
— Пора, Ник. Мне нужно лететь.
— Справишься? — брат встал рядом со мной.
— Я должна. — По-другому и быть не может.
— Ты только назад возвращайся. Должен же я перед всеми похвастаться. Не у каждого родная сестра — дракон, — брат на короткое мгновение прижался к моей шее, похлопал по плечу.
Ну как я могла удержаться и не лизнуть его после этого? Смачно так чмокнула, что челка дыбом встала. А уж насколько я знаю, такая прическа останется надолго, на себе проверяла.
Я, посмеиваясь, понаблюдала, как Никас утирает рукавом лицо, взмахнула крыльями, подхватила ветер и оторвалась от крыши. Пару раз облетела замок, поздоровалась рыком с родителями, вышедшими на балкон, — папенька был необычайно бледен, но ничего, к моему возвращению оправится, — и устремилась к солнцу. Куда лететь, теперь знала. Незримая нить как путеводная звездочка вела меня к цели.
Глава 40 О лунном свете и глупых человечках
Как наивно было с моей стороны полагать, что, впервые обернувшись, я смогу преодолеть подобное расстояние в такой короткий срок. Выдохлась уже у реки, едва долетев до границ нашего королевства. Приземлилась на берегу и, задыхаясь, повалилась в высокую траву, распластав зудящие крылья. А потом лежала и жалела себя, бедную несчастную драконицу, которой некому помочь, пока не пришел он — Голод. Никогда не замечала, что драконы могут столько есть! И хорошо, что в реке было полно рыбы, с другой добычей я бы просто не справилась, хотя бы потому, что не знаю, как ее выследить, да и освежевать тоже не смогла бы. Рыбку я уже ловила, а проблем с готовкой не возникло — стоило опознать в улове еду, как ее тут же не стало. Проглотила и не заметила! Лишь потом опомнилась, что даже не почистила, не говоря о готовке. Признаюсь, поначалу поплохело. Но ведь Грош жевал сырое, почему мне нельзя?
Вот так нехитро подкрепившись, нашла в себе силы продолжить полет. И до самой ночи и мысли не допускала, чтобы приблизиться к земле.
Вперед, как можно скорее! Но силы таяли, дыхание с хрипом вырывалось из груди, в глазах темнело, и с каждой минутой я летела все ниже и ниже к земле. На ночлег устроилась на какой-то опушке. Точнее, где приземлилась, там и упала в изнеможении, растянувшись на холодной земле, положила голову на лапы и вздохнула. Йен, милый, потерпи. Я все же долечу. Чуть-чуть только отдохну…
Но подскочила уже через пару часов, беспокойно озираясь по сторонам и пытаясь понять, где я, и важнее, кто я.
Фух… Все еще дракон и все еще в лесу. А снилось, что папенька меня поймал и запер в комнате.
Над головой висела полная луна, а ее мягкое сияние ласкало чешую.
Я плюхнулась на лапы, позабыв про сон и отдых, и уставилась на загадочный диск, по легенде бывший душой первой серебристой драконицы.
Жаль, не сохранилось имени девушки. А, может, ее и звали Луной?
Она взирала на меня своим грустным ликом, и спокойствие теплым клубком оплетало сердце. Огонек размеренно тек по венам, лунные лучи будто проникали в тело, даря силу и легкость. И казалось, ничто уже не страшно. Усталость, голод, ломота в мышцах — все стало каким-то незначительным, второстепенным. Лишь одно имело смысл — лететь, лететь вперед, в Эрштан, добраться до моего дракона и быть с ним рядом. Все остальное не важно.
И я встала на лапы, все еще пребывая в странном полузабытьи, поблагодарила свою покровительницу за столь ценный подарок, сорвалась с места и полетела прочь. Теперь не суетилась. Крылья размеренно вспарывали воздух, дыхание больше не сбивалось, и я точно знала, что смогу преодолеть весь путь, не приземляясь и не тратя время на еду и сон. Богиня благословила, дала сил, а значит, я справлюсь…
***
Возвращения в родные края он ждал и страшился одновременно. Сколько лет не был дома? Пятнадцать? И ни весточки… Может, отец с матерью и вовсе забыли о нем?
В первые годы после изгнания дракон надеялся, что когда-нибудь сможет вернуться. Потом был договор, и он оказался связан по лапам, не имея возможности даже улететь дальше окрестных деревень от Драконьего Замка в Диком Лесу и своей непоседливой подопечной. Впрочем, даже полет на несколько дней стал возможен далеко не сразу. Но Йен ни о чем не жалел. То, что поначалу казалось неприятным бременем, обернулось счастливыми годами рядом с маленькой принцессой. И когда только вырасти успела?
Страшился еще и потому, что совершенно не знал, как встретят дядя и брат. На их чувства Йену было глубоко наплевать: его уважение оба утратили еще тогда. Беспокоило то, как Повелитель себя поведет. Ведь он ясно дал понять, что не жаждет возвращения Йена, более того, если племянник посмеет ступить на земли Эрштана, ему не жить. Да, именно так дядя намеревался избавить своего сына и семью от позора.
О похождениях брата ходили слухи, но подтверждения им не было. Юный дракон слыл крайне любвеобильным, падким на красивые личики, но никто не знал истинных пристрастий принца. Йену, к сожалению, довелось наблюдать, но как телохранитель и будущий Советник, он был обязан молчать. А вот девчонка, которую принц притащил с собой из человеческого города, этого делать не собиралась.
Йен хорошо помнил тот день, когда они с Хенсером летали в Линий — портовый город на окраине Эрштана.