— То есть ты и есть начальник службы безопасности, — то ли спрашивает, то ли утверждает, а я киваю. — С ума сойти.
— Не надо, — отмахиваюсь и интересуюсь. — Приступим к собеседованию?
— Придётся, — вздыхает и всё-таки проходит к стулу. Замирает на пару мгновений, сообразив, что он находится всего в десятке сантиметров от моей ноги. — У меня же всё равно никаких других вариантов нет, если я хочу получить эту работу. А я её очень хочу.
По слегка покрасневшим скулам понимаю: Аннушка настроена решительнь. Огонь, а не девушка, до печёнок прожигает.
И она думает, я упущу шанс видеть её чаще? Как бы не так.
— Не бойся, я тебя не съем.
— Вот ещё… — фыркает и бросает на меня недоверчивый взгляд, но в уголках губ спряталась улыбка.
— Давай резюме.
Аня протягивает мне бумажку, в которую до этого цеплялась мёртвой хваткой, точно она её последняя надежда на спасение, а я внимательно читаю, записывая на подкорку её личные данные.
Значит, Сомова Анна Викторовна, двадцать один год, не замужем, уроженка маленького городка на окраине области, закончила Торговый по специальности товароведения и экспертизы непродовольственных товаров. Конечно, должность кассира — вовсе не её профиль, но похвально, что крошка не боится работы, причём довольно тяжёлой, потому что тягать стопки книжек и целый день общаться с разными и не всегда адекватными личностями — так себе удовольствие. Особенно для такой хрупкой девочки, как нудистка. Но ладно, если ей нужна эта работа, я уж точно препятствовать не собираюсь. Другое дело, что от мысли, что Аня будет рядом, считай, двадцать четыре часа в сутки, во мне буря бушует: сладкое предвкушение смешанное с подобием страха. Потому что я, блядь, совершенно не представляю, каким образом у меня получится сдерживаться и не приставать к ней на рабочем месте. Но будем решать проблемы по мере их поступления.
Конечно, несмотря на все доводы рассудка, оставлять её без работы я не собираюсь. Судя по скудным запасам продуктов в доме, у неё совершеннейший напряг с деньгами, а это уже ни в какие ворота. Один раз у меня прокатило и я смог, прикинувшись идиотом, накормить Аннушку, второй раз может не сработать — уж больно гордая крошка мне попалась, строптивая.
— Итак, Анна Викторовна, расскажите немного о себе, — говорю, отходя к чертям собачьим от установленного мною же протокола.
— Что именно… вы хотите обо мне знать? — щурится, подхватывая мой деловой тон, а я улыбаюсь.
Знала бы, в каком месте я видел всю эту болтовню, когда приходится себя держать на строгаче, чтобы не воспользоваться положением и не загнать тебя в угол. Вот и правильно, лучше не знай дальше.
— Ничего из того, что сам бы не смог узнать. Например, кого вы больше любите: собак или кошек?
Аня хмурится и смотрит на меня с подозрением. Наверное, решила, что я редкостный придурок. Вернее, не так: лишний раз убедилась.
— Ёжиков, — заявляет, и по выражению лица понимаю, что не врёт. Ёжиков, значит…
— Впрочем, я не удивлён, — снова улыбаюсь, краем глаза поглядывая на Аню, а она снова покраснела, и от этого у меня зубы ломит и член, чтоб его, пытается восстать и влезть на баррикады.
Лежать, я сказал!
— Если тебя интересует, трусы какой модели я ношу, то это не твоего ума дело, — решительно заявляет, а я уже смеюсь, не в силах сдержаться. Нет, всё-таки Анна Викторовна двадцати одного года от роду очаровательна.
— Интересует, конечно, но этот разговор точно не для этого кабинета.
— Этот разговор в принципе невозможен! — Аннушка решительна как всегда, а я из последних сил сдерживаюсь, чтобы не поцеловать её. Так, Киреев, включай профессионала и прекращай распускать слюни по поводу и без.
— Ты снова говоришь о том, о чём потом сама же и жалеть будешь, — замечаю между прочим, будто бы скучные сводки отчётов читаю. — И вообще, откровенно говоря, тебя бы я предпочёл видеть вовсе без этих тряпок.
— Ты опять? — шипит, а я улыбаюсь. — Сидишь такой, в костюме, представительный, якобы серьёзный и чушь всякую несёшь.
Мне всё-таки удаётся вспомнить, что я тут не просто так посажен, потому дальнейшая беседа проходит в рамках приличия. Не пытаюсь задавать провокационных вопросов, не стараюсь смутить нудистку. Просто беседую, узнавая всё, что нужно, согласно должностной инструкции.
— Я могу идти? — спрашивает, когда я заканчиваю собеседование.
— Нет ещё, — отрицательно машу головой и откладываю её резюме в сторону. То, что она получила эту работу, знаю без дополнительных проверок, но правила и нормы ещё никто не отменял. Как бы она ни нравилась мне, я обязан уточнить кое-какие детали прежде чем ей перезвонят и пригласят на стажировку. Просто постараюсь, чтобы это случилось уже завтра.