Мать бросилась к ней и опустилась рядом с дочерью.
Полонский стремительно направился к ним обеим и протянул руку, пытаясь помочь им подняться. Но встретившись взглядом с серыми глазами полными слёз и боли, он машинально опустил свою ладонь.
– Убирайтесь, отсюда! – тихо произнесла девушка и, ухватившись пальцами за руку матери, поднялась на ноги и сильно прихрамывая, направилась к дому.
– Вам действительно лучше уехать, прошу вас, – обратилась к нему Урбенина, осторожно коснувшись пальцами его руки. Женщина медленно направилась к полицейской машине, куда уже усадили её мужа.
Полонский молча смотрел в спину девушки, которая дошла до дома и скрылась за дверью. Он вернулся к своей машине и присел за руль.
Когда полицейская машина покинула территорию посёлка, и спецтехника снова заработала, Алеуцкий опустился на сидение рядом с Полонским в машине.
– Да, денёк… Слушай, ты извини, что вызвал тебя и оторвал от дел.
– Это и есть моё дело, которое сейчас волнует меня в первую очередь. Моя фирма собирается работать на этом месте, если ты не забыл.
– Слава, что с тобой?
– Марк, они живые люди, а мы с ними как с рабами, решили и всё. Как будто, так и надо.
– Слава, ты же знаешь, кем будут будущие хозяева этого посёлка. И не нам с тобой вставлять им палки в колёса. Не по зубам нам эти господа. Мы пешки на их шахматной доске. Ты же не первый год работаешь в сфере элитного жилья.
– Но с таким я столкнулся впервые.
– Всё и всегда происходит когда-то впервые. Брось ты, думать об этом, – Алеуцкий похлопал Полонского по плечу. – Не стоит этот Урбенин твоих переживаний, поверь мне. Или ты на его девчонку запал?
Полонский резко повернулся.
– Что ты мелешь?
– А что, тут такого. Она хорошенькая. Замарашка, правда, убогая. Неухоженная, да и эта её хромота…
– Она родилась такой?
– Нет. ДТП два года назад. Сбили на пешеходном переходе, когда она шла домой с работы. Тяжёлые травмы, долго восстанавливалась и заново училась ходить, но правая нога так и не восстановилась.
– Виновника наказали?
– Нет.
– Почему?
– Потому что, как известно родственников не наказывают.
– Что за бред?
– Не бред. Виновник происшествия ходил к ней в больницу после всего случившегося. Обивал пороги, носил продукты, ухаживал, ну и видимо на этой волне между ними и проскочило что-то.
– То есть?
– Он женился на ней через год, как только она поправилась.
– Так она замужем? Почему же тогда сейчас живёт с родителями?
Алеуцкий усмехнулся.
– Потому что он сбежал от неё через три месяца брака. Видимо не выдержала любовь проверки на прочность.
– В смысле не выдержала?
– Слава, ты взрослый мужик и поставь себя на место её мужа. Сам бы ты с такой, как она, захотел лечь в постель? Или представил бы её своим друзьям и партнёрам?
Полонский пристально посмотрел на Алеуцкого.
– А когда он женился на ней, он её физического несовершенства не видел?
– Видел, конечно. Только я думаю, тут дело было вовсе не в его желании жить с ней, а в желании избежать наказания за содеянное. Ты же уже познакомился с её папашей. Думаю, после ДТП, было что-нибудь похожее, и Иверский предпочёл жениться, чем угодить за решётку.
– Чем он занимается?
– Держит торговые точки на рынке. Так мелкая сошка. Подворовывает естественно, но весомые знакомства в сомнительных кругах имеет.
– Ясно. Что теперь будет с Урбениным?
– Ничего. Отсидит положенные пятнадцать суток. Правда если твоя охрана не захочет подать заявление о рукоприкладстве и обратиться в суд, и тогда срок его задержания в разы увеличится. За эти полмесяца пока его не будет, мы их сможем переселить, дом снесём, всё разровняем, и можете начинать работу.
– Да, начнём работу на чужих костях.
– Славик, да брось ты, абстрагируйся уже, наконец! Всех обездоленных не пожалеешь, сердца не хватит. Ладно, я поеду. Мне в мэрию нужно. Созвонимся позже, хотя лучше я приеду к тебе в офис, и решим дальнейший план проведения работы.
– Хорошо. Куда увезли Урбенина?
Алеуцкий удивлённо посмотрел на Полонского.
– Тебе зачем? Слава, послушай…
– Марк, я только спросил, куда его увезли.
Алеуцкий немного помедлил.
– В местное отделение полиции.
– Понятно.
– Хочешь вызволить его? Ох, Слава не дело ты затеял. Ладно, я поеду. Пока!
– Пока.
Марк покинул машину, а Полонский ещё раз взглянул на старый дом, завёл двигатель автомобиля и покинул территорию бывшего посёлка.