— Конечно-конечно, мы постараемся произвести обыск как можно скорее, — успокоил ее лейтенант. — Через несколько секунд принесут ваши чемоданы.
В комнате воцарилось напряженное молчание.
— А… вы уверены, что именно мистер Хоули обвинил меня в краже? — несмело поинтересовалась Дайан.
— Нет, он назвал вас среди подозреваемых. А так как вы должны были улететь, мы постарались задержать вас.
— И вам это удалось. — Дайан вымученно улыбнулась.
— Спасибо, — без тени улыбки ответил ей лейтенант Киллс. — Это наша работа.
Чурбан, зло подумала Дайан. А Эдам тоже хорош! Надо же, потерял где-то сценарий, а из-за того, что мы поссорились, обвинил меня в его краже! А Ингрид еще пыталась заставить нас встречаться вновь! Нет, раз он мог клеветать на меня, это значит, что и изменить мне ему ничего не стоило.
Дайан почувствовала, как на глаза набегают непрошеные слезы. Она постаралась не дать им волю. Ей не хотелось, чтобы полицейский видел, как она плачет, а то еще решит, что ей страшно. Гордость вновь пришла на помощь Дайан, она смогла сдержать слезы.
Лейтенант Киллс, который ее привел в эту комнату, то и дело тревожно посматривал на дверь. Дайан подумала, что он чего-то ждет. И буквально через несколько секунд дверь распахнулась и в комнатку заглянул полицейский. Он знаком попросил Киллса выйти. Лейтенант извинился, попросил Дайан еще немного подождать и вышел.
Она раздраженно встала с неудобного стула и подошла к зеркалу. Оттуда на нее смотрела изможденная, усталая женщина, которая выглядела старше своих лет.
— Эдам, Эдам, что ты со мной сделал!
Дайан вспомнила, как год назад Ингрид показала ей в зеркале такое же отражение. Тогда рядом с ней была подруга, которая почти насильно вытащила ее из апатии и депрессии. Теперь она должна справиться сама. Дайан закрыла глаза и прислонилась горячим лбом к холодной поверхности зеркала.
Она скорее почувствовала в комнате чье-то присутствие, чем услышала. Дайан обернулась, ожидая, что лейтенант Киллс наконец-то принес ее вещи для досмотра. Перед ней стоял Эдам. В его руках были белоснежные лилии.
Дайан почувствовала, как из-под ног уходит пол. Голова ее закружилась, и Дайан поняла, что падает. Сильные руки, теплые и ласковые, подхватили ее.
— Дайан, милая, родная, что с тобой? Тебе плохо? — В голосе Эдама звучал страх за нее и бесконечная, как океан, любовь.
— Нет, сейчас все пройдет. Что ты здесь делаешь?
— Приехал, чтобы вернуть тебя.
— А как же рукопись?
— Не было никакой рукописи. Ингрид слишком поздно позвонила мне. Я боялся, что не успею в аэропорт. А у продюсеров есть связи и в полиции. Так что я сделал все, чтобы не дать тебе улететь.
— Зачем? Так бы всем было лучше.
— Неправда. Ты сама не веришь в то, что говоришь. Я люблю тебя, Дайан. А ты любишь меня. Мы бы не смогли прожить друг без друга и дня.
— Но как же мы сможем жить вместе после всего, что произошло между нами?
— Дайан, мне так стыдно за те ужасные слова, что я тебе сказал! Я никогда не думал, что ты была близка с Колфилдом. Я сказал это только потому, что твои слова жгли меня сильнее, чем раскаленные угли. Я тоже захотел сделать тебе больно. Это ужасно. Прости меня, Дайан, если сможешь. Прости и поверь: я никогда не изменял тебе. Даже в мыслях. Я люблю тебя.
— Эдам, я и не думала, что ты мне изменил! Я даже была уверена, что между тобой и Сюзанной ничего не было.
— Тогда почему же ты ушла от меня?
— Потому что ты меня обидел, обидел так, что я не знала, заживет ли эта рана.
— Я думаю, мы должны вместе лечить наши раны. Ты сможешь простить меня?
— Да, я думаю, где-то в глубине души я уже давно простила тебя. Я так люблю тебя, что готова простить тебе все. — Дайан еще крепче прижалась к его сильной груди.
— Я никогда не обижу тебя, никогда.
Эдам припал к ее губам, и Дайан с готовностью ответила на его поцелуй. Она только сейчас поняла, что пыталась бежать именно из-за того, что боялась встретиться с Эдамом, боялась того, что не сможет сдержать своей любви, что все ему простит и тогда он вновь сможет сделать ей больно. Но ведь не делает больно только тот, кто равнодушен.
— А разве ты не посмотришь карточку, которую я придумал для этого букета? — спросил ее Эдам, когда они наконец смогли оторваться друг от друга.
— А она там есть?
— Конечно! Это же наша традиция!
Дайан начала искать среди лилий маленький прямоугольник белой бумаги с золотым тиснением. Ее руки дрожали, Дайан чувствовала, что сейчас должно произойти что-то, что навсегда изменит ее жизнь. Наконец она смогла вытащить записку.