Ночь за ночью она проводила, часами ворочаясь без сна, пока до нее не начинали доноситься звуки размеренного дыхания в передней. Следом за этим раздавался глухой стук двери. Неизменностью своего поведения она напоминала самой себе преданного Барроуза, который так же сторожил сон хозяина.
Это было очень глупо, но никакие уговоры не смогли бы заставить ее уснуть, пока она не услышит мерное дыхание Алека. Джулия частенько задумывалась, где он проводит вечера. Она знала, что он не нарушит данное им слово, но никак не могла отделаться от навязчивых мыслей о том, что виконт сейчас держит за талию какую-нибудь раскрашенную смазливую кокетку и горячо ее целует. При возникновении таких видений она обычно заставляла себя прекратить свои размышления, чтобы не дать волю слезам.
Предавшись этим мыслям, при входе в библиотеку Джулия неожиданно оступилась, зацепившись каблуком нового ботинка за нижнюю ступеньку. Книги упали на тротуар, а ей самой еле удалось удержаться на ногах.
И тут же чьи-то сильные руки подхватили ее.
– Осторожно, дорогая! – раздался рядом незнакомый низкий голос.
Джулия оглянулась, и сердце ее замерло.
На нее с насмешливой улыбкой смотрел граф Бриджтон.
Джулия покраснела до корней волос и отшатнулась, убежденная в том, что находилась столь близко к нему куда дольше, чем позволяли приличия.
– Прошу меня извинить. Я приняла вас за другого.
В голубых глазах Ника отразилось искреннее изумление.
– Неужели? – Он отпустил ее и наклонился, чтобы собрать упавшие книжки.
– Да вы, оказывается, любительница романов, леди Хантерстон? Вы меня удивляете.
– Ничего удивительного. Я научилась читать еще ребенком.
Ник улыбнулся, и его изящно очерченные губы красиво изогнулись.
– Вы меня не так поняли. – Он поднял голову и окинул ее оценивающим взглядом. – Никогда бы не подумал, что вы так романтичны.
– Глупости. – Джулия взяла у него последнюю книжку и сунула ее себе под мышку. Вообще-то до знакомства с леди Бирлингтон она никогда не снисходила до романов, однако в конце концов ей пришлось признать, что в чтении литературы такого рода есть нечто приятное, тем более если учесть, что впереди всегда ждет счастливый конец. – Все люди по природе романтики, в большей или меньшей степени.
– Позвольте с вами не согласиться. Взять, к примеру, меня. Никто никогда не назвал бы меня романтиком; пожалуй, я любитель наслаждений, но только не романтик. – Изящным движением он поправил шляпу, и его неторопливые движения напомнили Джулии движения змеи. В ярко выраженной мужественной внешности этого человека ощущалось нечто неестественное, как будто совершенство черт лица и фигуры находилось в постоянном противоречии с его душой.
Джулию внезапно охватило чувство жалости, и это несколько смягчило ее раздражение.
– Может, и вам тоже стоит почитать роман? Любовь оказывает очень благотворное воздействие...
В его взгляде отразились недоверие и насмешка.
– Любовь – это всего лишь иллюзия. – Ник бросил быстрый взгляд на оживленную улицу. – Кстати, а где мой злополучный кузен?
Жалость в душе Джулии мгновенно улетучилась.
– Алек вовсе не злополучный.
Улыбка ее собеседника стала жесткой.
– Ах, я и забыл – благодаря вашему своевременному вмешательству ему кое-что обломилось...
– Да, и теперь он богат, как Крез, – холодно произнесла Джулия.
Ник прищурился.
– Так же, как и вы. Скажите откровенно, кузина, вы это заранее спланировали, или все произошло благодаря игре случая?
За вежливыми словами Джулия угадала явную злость.
– Жалеете, что вам ничего не досталось? Я вас не виню. Это действительно огромные деньги.
Между бровями Ника пролегла глубокая складка, хотя он все еще продолжал улыбаться.
– Поосторожнее, моя дорогая. Могу я полюбопытствовать, как ваш супруг намерен распорядиться своим наследством?
Джулии хотелось поскорее отделаться от Ника – ей нужно было еще успеть встретиться с поверенным, чтобы поставить подпись в документе о последнем переводе денег на счет Общества. Дни в сопровождении леди Бирлингтон были настолько наполнены утренними визитами, примерками,уроками танцев и прочей канителью, что ей пришлось просить перенести еженедельное собрание Общества на необычно ранний час, чем все остались недовольны. Однако Джулия была не в силах что-либо изменить.
Теперь им предстояло решить, в какое именно дело лучше вложить деньги. Лорд Кеннибрук предложил создать фабрику по производству колбас, но Джулия считала, что такая отвратительная работа не для женщин. К несчастью, других предложений ни у кого не возникло, так что они оказались в тупике.
Джулия перехватила заинтересованный взгляд Ника и покраснела.
– Виконт распоряжается своими деньгами по своему усмотрению.
– Неужели? Очень сомневаюсь.
Джулия крепче сжала книгу. У нее возникло сильное желание ударить этой книгой по его слишком красивому лицу, чтобы на щеке отпечатался заголовок; но поскольку это было невозможно, она удовольствовалась тем, что высоко вздернула подбородок и резко сказала:
– Дела виконта вас совершенно не касаются, лорд Бриджтон.
Ник деланно рассмеялся:
– Извергать пламя совсем ни к чему, моя дорогая. Если же говорить о ловком маневре с похищением моего кузена, тут вас действительно можно поздравить, это очень хитроумный ход, который больше подошел бы мне. – Увидев ее изумленное лицо, он пожал плечами: – Ведь вы прекрасно знали о том, что мы планировали с вашей прелестной, но совершенно пустоголовой кузиной, не так ли?
– Возможно.
Ник удивленно посмотрел на нее.
– Вы продолжаете меня интриговать. Кто бы мог подумать, что за бесцветной внешностью мисс Дракон скрывается такое изумительное создание?
Джулия подумала, что за эти слова он вполне может заслужить ее прощение. В конце концов, на ней надета ее любимая новая накидка, сшитая из меха жемчужно-серого цвета с красной бархатной опушкой, а голову ее украшает шляпка – из выбранных для нее Алеком – с широкими полями и страусовыми перьями того же оттенка, что и опушка накидки. Только теперь Джулия поняла, как приятно ощущать себя великолепно одетой. Она провела рукой по мягкому меху.
– Должна вам признаться, я сама себя не узнаю. Просто удивительно, как красивая одежда может преобразить женщину.
Ник как-то странно на нее посмотрел, а потом от души рассмеялся. Его глаза искрились от удовольствия.
– Вы совершенно необыкновенная женщина, кузина Джулия. Я вижу, Алек приобрел гораздо больше, чем просто наследство. – Он примирительно взял ее руку и поклонился: – Покорнейше прошу вас простить меня. Мы с Алеком соперничали с самого рождения, что доставляло нашему деду большое удовольствие, и даже до сих пор...
Его слова неожиданно были прерваны душераздирающим воплем, раздавшимся со стороны улицы. Кричал мальчик в грязных лохмотьях: мчась куда-то, не разбирая дороги, он выбежал на проезжую часть, по которой ехала телега, доверху нагруженная капустой. Громко ругаясь, кучер попробовал объехать его и свернул на обочину; от этого маневра лошади встали на дыбы, и телега опрокинулась.
Началась настоящая суматоха. Кочаны раскатились по узкой дороге, за ними с воплями стали носиться уличные мальчишки; они хватали капусту, сколько могли унести, и тут же разбегались в разные стороны по многочисленным улочкам и переулкам. Кучер, ругаясь на чем свет стоит, пытался спасти хоть что-то из своего товара и безуспешно просил прохожих помочь ему.