— Кая, — ко мне бросился Дорн, подхватывая мою руку и целуя. — Я так за вас волновался, какое счастье, что вы целы.
Мне захотелось отойти, отстраниться и почувствовать на плечах руки другого, такого надежного и бесконечно дорогого мужчины. Ощутить его уверенность и немую поддержку. Я невольно оглянулась в сторону то ли моря, то ли океана и попыталась разглядеть его фигуру, но там ничего не было. Я вздохнула. Хотела потянуться через печать, но вспомнила обещание и прикусила губу. Повернулась к Дорну, который смотрел на меня очень задумчиво и ответила.
— Со мной все хорошо, — и задала интересующий меня вопрос. — А кто эти господа? — указала кивком в сторону палаточного лагеря, от которого отделился усатый дядька серьезной наружности, я невольно улыбнулась от такой мысли.
— Мы пришли за беглым рабом. Икаром де Луа, бывшим адмиралом флота империи Синдар, клятвопреступником и изменником Родине, — по-военному громко и четко ответил вояка.
— Что? В чем его обвиняют? — я не могла понять, за что его могли осудить.
— Он обманом увлек принцессу Камелию Синдар де Шаттерай. После чего убил ее.
Что?!
Я сидела в шоке от всего услышанного и все чаще поглядывала на море. Мое поведение заметили Дорн и командир отряда гвардейцев, который предложил:
— Так узнайте через печать или прикажите, — и впился мне в лицо своим цепким взглядом.
— Не могу, — ответила я правду, как бы мне не было больно, нарушать слово я не буду.
Да и… подставляться так было бы глупо. Какая-то странная эмоция промелькнула на лице Дорна, но заметив мой взгляд, он нежно улыбнулся и придвинулся ко мне, обхватывая одной рукой. Во мне все взметнулось, но я постаралась обуздать силу, которая попыталась вырваться и испепелить Дорна. Я лишь сильнее сжала кружку с отваром. Отвратительным на вкус, надо сказать.
— Он беглый раб и покрывать его не стоит, — мягко пожурил вояка, но я на него посмотрела волком, и он осекся.
— Кая, — начал Дорн, — Я знаю, что ты пока не готова стать моей женой, но не хотела бы ты поехать со мной в поместье? — я вскинула на него голову, но он смотрел в стену напротив, словно не хотел или боялся того, как я отреагирую.
— Зачем? — спросила, мне и тут было неплохо.
— Будешь магом при поместье, ты ведь не только лечить умеешь, — кивнул он своим мыслям, — Я дам тебе доступ к библиотекам, делай, что твоей душе угодно и… Дай мне шанс поухаживать за тобой.
Я дернула плечом, сбрасывая его руку и встала, отошла в другой угол, дотронулась пальцами до пучков, собранных уже мной. Предложение звучало заманчиво, но… Я не могла и не хотела бросать Икара, он был словно часть моей души, без него…
— Мне надо подумать, — выдавила из себя под заинтересованным взглядом вояки.
Дорн кивнул и первым покинул мой дом, а за ним и капитан. Я молча осела на кровать и всхлипнула. Первый раз, второй, а потом слезы лились не прекращая.
Все чего я хотела — это чтобы он подошел и утешил, мягко притянул к себе и погладил по голове, утешая, успокаивая, даря уверенность. Он обманом увлек Лию? Которая Камелия как-то там, принцесса, я усмехнулась. Выходит, я ему и правда понравилась только из-за того, что мы похожи, нет других причин, по которым я могла бы привлечь его внимание. Рабыня из подвала, над которой сто процентов побывал не один мужик, меня замутило. Раньше я старалась об этом не думать.
Вспомнилась глумливая ухмылка того борова, и слезы подступили с новой силой. Я вышла на двор, если на меня кто-то и обратил внимание, то и виду не подал. Села на склоне и просто смотрела на водную гладь. Он ведь где-то там. Он давно должен был вернуться.
Я вспомнила, как он просил меня дать ему слово, вспомнила, каким грустным он выглядел, вспомнила, как он настоял, чтобы я летела на виверне. Вспоминала и осознавала, он не собирался ко мне возвращаться.
Не вернулся он ни на следующий день, ни через неделю. Что ж, это был его выбор. Я потянулась к рабской вязи, не заглядывая, не приказывая, запрещая себе и магии ее трогать, запирая эту часть в глубине души, оставляя лишь одну ниточку, чтобы знать, жив он еще или уже нет.
— Дорн, я согласна уехать в ваше поместье, но на моих условиях.
— Конечно, моя дорогая, — сказал мужчина и приобнял меня, а я приказала себе смириться и постараться привыкнуть, что не его руки меня касаются, не он находится рядом и не он выбрал меня.
Я последний раз оглянулась на море и пошла, ведомая Дорном к лошадям.
Глава 11
— Госпожа Кая, пройдемте, — я сидела в беседке и рассматривала проплывающие мимо облака, когда ко мне подошла служанка дома Продиторов.
Вот так спасенный оказался не баронетом и даже не бароном, а целым лордом Дорном де Продитором. И ведь ни слова не сказал, паршивец. Я вздохнула. Когда мы приехали, мне все здесь показали и предложили пользоваться всем, что я пожелаю. Библиотека оказалась превосходной. И самое приятное — оказывается, я умею читать. Значит, не так уж и безнадежна была моя жизнь до рабства.
Мне выделили прекрасную комнату, светлую, просторную. Когда от скуки прицепилась к начальнику стражи с просьбой научить меня обращаться с мечом, никто даже не удивился, Дорн лишь попросил не пораниться и в тот же вечер мне доставили удобную одежду для занятий.
С тех пор, как я оказалась в поместье, я старалась не думать про Икара, раз он сам так решил. Когда становилось совсем одиноко, я просто погружалась в себя и наблюдала за нитью, которую сама протянула к рабской печати. Она не позволяла управлять или отдавать приказы, не давала ощутить его чувства. Я заперла Икара в отдаленном уголке своей души. Все, что я себе позволяла — смотреть на мирно горящую нить, которая говорила, что он жив.
Дни тянулись за днями, я ушла с головой в изучение магии и фехтования. Иногда я выезжала в соседние деревни и бесплатно лечила людей. Дорн… Он был мил. Перестал настаивать, словно отпустил ситуацию. Он каждый день находил время, чтобы прийти и поговорить. Он оставил попытки сделать меня своей женой здесь и сейчас, но… Не давал забыть о себе и его намерениях. Он красиво ухаживал, дарил подарки, возил в прекрасные места, от которых захватывало дух. Он был рядом, но на расстоянии. Не давил, но оказывал поддержку и защиту. Стоило мне чего-то захотеть и это сразу оказывалось у меня.
Казалось бы, живи да радуйся, но с каждым днем я чувствовала все большее давление. Словно птица, запертая в золотой клетке. Она была большой и красивой, но от этого не перестала быть тюрьмой. Меня отпускали по всем моим прихотям, но за мной всегда следовали. Меня обучали владению оружием и магии, но следили, чтобы я не поранилась. Мне позволяли лечить людей, но самых тяжелых и ужасно раненых или больным мне даже не показывали. Я чувствовала, что они рядом, но мне раз за разом говорили, что таких нет, но глаза старост и моя магия так и кричали, что это ложь.
Мне казалось, что я попала в капкан, который должен скоро захлопнуться, гнетущее ожидание так и нависло. Я стала нервной и ничего не могла с собой поделать. Последней каплей стал разговор служанок, который я случайно услышала.
— Ой, а вы слышали, слышали? А господин-то наш к самому королю обратился, чтобы тот одобрил его союз с госпожой, — начала шептать шатенка.
— Да? — вокруг выдохнули девичьи голоса, а я притаилась.
— Мне Вильмонт говорил, а он у нас за посыльного, вы же знаете, — со всех сторон донеслось шушуканье, — Ох, они такая красивая пара. А госпожа-то, а госпожа! — восхищенно произнесла девушка.
— Да-да, даром, что ведьма, но такая добрая, — к ней присоединилась другая.
— У них с господином будут прекрасные детишки, — мечтательно пропела третья.
— Я-то уже и не чаяла, что господин вернется… — дослушивать я не стала, просто развернулась и ушла, на глазах кипели слезы.
Глава 12
Икар де Луа
Я сидел, скрестив ноги, на соломенной подстилке. Меня не заботило, что мои руки были прибиты к стене металлическими кольями. Как и не было дела до того, что я был полностью гол. Не заботило даже то, что сейчас мой живот был больше похож на сплошную дыру, из которой черная птица вырывала клювом куски плоти.