И всё это время с меня не спускали пристального и того же внимательного взгляда, будто желая понять, что я чувствую в этот момент. О чём думаю и поняла ли я, что именно от него этот букет.
Я поняла. Не знаю, как и почему, но я тут же это поняла, стоило только встретиться с этим мужчиной взглядом.
— Ты уверена? — не отрывая взгляда от лица гонщика, я спросила у коллеги.
— Да. Нет сомнений в том, что тебе хотят сказать о зарождающихся чувствах. И я уверена, что именно это испытывает к тебе тот самый человек, который прислал тебе эти цветы.
Больше ничего не сказав, Дубровская уходит на своё место, а я в последний раз смотрю на Егора и, приоткрыв губы, шепчу:
— Спасибо.
Надеюсь, он понял это. И, развернувшись, направляюсь в сестринскую: хочу найти вазу и поставить цветы, чтобы они не завяли до конца смены.
Весь оставшийся день проходит довольно-таки нормально. Шестинского больше не видела, что не могло не радовать. Но в то же время меня не покидало неприятное чувство, что он лишь притаился, чтобы потом сделать свой очередной шаг.
Сегодня у меня обычный рабочий день, а вот завра уже работаю до ночи.
До конца смены меня будто оставили в покое. Вечером ушла домой, по дороге забежав в магазин, чтобы прикупить продуктов. И пройдя в свою одинокую квартиру, я приготовила ужин, приняла душ и легла спать.
Наутро встала бодрой как никогда. Едва открыла глаза, как мой взгляд тут же упал на вазу с ирисами, которая стояла на столе. До чего же они красивые, нежные. А от воспоминаний о том, кто подарил мне эти цветы, внутри всё замирает, и становится так сладко и радостно.
А в голове слышится слова Лили: “Зачем ты нарушила покой моего сердца?”
На губах расползается улыбка. Так бы и смотрела на них и смотрела. Но времени совсем нет, потому что у меня сегодня работа до самой ночи.
В клинику я приехала как обычно — задолго до начала моей смены. Сегодня в смене я была с Леной, которая с самого порога начала у меня расспрашивать, что за букет и кто подарил.
— А ты откуда знаешь? — удивлённо спросила у подруги. Хотя что спрашивать — я и так знаю, как быстро в нашем коллективе расползаются слухи. Особенно такие. — Хотя можешь не говорить. Согласна, глупый вопрос.
Я прошествовала, чтобы переодеться, и уже через несколько минут вышла к коллеге, которая смотрела на меня пытливым взглядом.
— Я не знаю, кто это был, Лен. Записки от отправителя не было, поэтому я понятия не имею, кто это был, — пожала плечами и прошла к столу, чтобы заварить себе кофе.
Не хотелось кому бы то не было рассказывать от кого эти цветы. Это слишком личное, которым я не хочу ни с кем делиться.
Уже насыпая в чашку мелкие гранулы, подумала, что желательно бы снизить уровень кофеина. А то чашками его употребляю.
— Что, совсем-совсем не знаешь, кто это мог быть? Даже предположений никаких? — Канаева посмотрела на меня так жалобно, как кот из мультика “Шрек”.
— Нет. Не имею понятия, кто это может быть. Слушай, — пригубив ароматный и такой мне нужный напиток, обратилась к коллеге. — А ты не знаешь, работает сегодня Шестинский? Его смена?
Лена призадумалась.
— Вроде нет. У него сегодня выходной, — от её слов мне стало немножечко легче, и я расслабилась.
Не хотелось бы с ним сталкиваться.
— Ну и хорошо.
— А что, он вчера, после того как увидел, что тебе подарили цветы, бушевал?
— Как ни странно, но нет. Молча ушёл. Хотя, мне кажется, когда он его увидел, был готов сжечь его прямо в моих руках. У него такой взгляд был… Брррр… Аж мурашки по коже побежали. Хотелось бы, чтобы он наконец оставил меня в покое. Почему он не понимает, что не нужен он мне? Что не хочу я с ним встречаться и уж тем более раздвигать перед ним ноги?
— А то ты не знаешь, какой Шестинский. Он ещё, когда проходили практику тут, на тебя засматривался. Поэтому, если честно, то я ни капельки не удивлена.
— Ну да. Ну да, — отхлебнула глоток кофе, уплывая в свои мысли.
Весь день прошёл не так спокойно, как начинался. Прошло две операции. Несложные, но после второй я вышла довольно уставшая. И даже мой любимый кофе не помог взбодриться.
Приняв душ, я решила сходить в сестринскую, чтобы перекусить. А то между операциями не успела и крошки в рот взять.
Я брела по коридору, раздумывая о том, что в выходной — если у меня будет выходной в ближайшие дни — неплохо было бы съездить к Маринке в гости. Давно не видела друзей, и так из-за самодурства зава жизнь мимо проходит.