Конечно, если бы Бен не оказался общительным и обаятельным парнем, то ее сейчас не было бы здесь и она не примеряла бы платья, от цен которых голова шла кругом. Баснословная, астрономическая сумма, которую придется выложить за все ее туалеты, заставляла сердце замирать, и она с трудом сдерживала дрожь в руках, когда брала очередной наряд.
«Что я здесь делаю?» – Синди вновь задалась этим вопросом, борясь с нарастающей паникой и неприятным, щемящим ощущением в сердце: она была абсолютно уверена, что этот магазин не для нее.
Его план казался чистой воды безумием. Ну не идиоткой ли она была, когда согласилась принять участие в затее Бена?
Но что сделано, то сделано. Теперь для всех она – жена Беннета Гэнстера, человека, которого, если говорить честно, она почти не знает. Ее дом остался далеко-далеко, за многие мили отсюда.
Синди уже раскаивалась в своем опрометчивом поступке.
«Что она там делает, черт побери? – Беннет бросил быстрый взгляд на часы. – Господи! Сколько времени надо, чтобы влезть в платье? Она торчит в этой примерочной уже целых десять минут».
Он с раздражением вспомнил, что Синтия категорически отказалась от помощи продавщицы, сказав, что вполне справится сама.
«Что же она так долго не выходит?» – Беннет нервно забарабанил пальцами по ручке кресла. Правда, он дал себе слово, что не будет на нее давить – ведь она такая смешная, робкая и наивная.
Однако всякому терпению есть предел. Беннет чувствовал, что еще немного – и он не выдержит: ворвется в примерочную. И виной тому будет ее непреодолимое упрямство. Беннета выводило из себя именно ее упрямство. Подумать только, сегодня утром она с ним отчаянно спорила, доказывая, что нет никакой необходимости ходить по магазинам. Просто невероятно! Она заявила, что у нее все есть и ей ничего не нужно. И это при ее скромном гардеробе, если не сказать при отсутствии такового вообще. Беннет тогда с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Уж он-то знал, что Синтии нужно буквально все.
Он не верил, что на свете существуют женщины, которые могли бы отказаться от искушения пройтись по магазинам и купить себе что-нибудь новенькое. Однако есть, оказывается, и такие.
Беннет знал, что ему необычайно повезло, когда он встретил эту девушку. А его идея выдать Синтию за свою жену для того, чтобы успокоить и осчастливить мать, казалась ему верхом гениальности. Но, чтобы уговорить на это Синтию, ему пришлось изрядно попотеть.
Поначалу он думал, что Синтия тут же ухватится за его предложение и не упустит шанс сбежать от тяжелой и нудной ежедневной работы и опостылевшей жизни в Богом забытой глуши.
Его предложение было по-настоящему щедрым. Да что там щедрым – роскошным. Ей надо было всего лишь сыграть роль его жены, пока мать не поправится после инфаркта. Беннет предложил ей жить в его особняке, пользоваться его счетом в банке и обещал оплатить учебу в гуманитарном колледже, о чем она мечтала.
Еще он знал, что из всех аргументов именно возможность учиться в колледже и убедила Синтию принять его предложение. Услышав о колледже, она согласилась на его предложение.
Беннет подавил вздох. Интересно, что бы она сказала, когда бы узнала и сопоставила стоимость учебы в колледже и ту сумму, которую он выложит за ее платья?
Утром она пыталась его убедить, что вполне может обойтись без новых нарядов. Так и не придя к согласию, они все же пошли по магазинам. Синтия продолжала на него обиженно дуться, и ему самому пришлось для нее выбирать платья, белье и туфли. В конце концов она перестала с ним спорить по поводу каждой покупаемой вещи, хотя вид у нее был недовольный.
Когда они дошли до легкой летней одежды, то Синтия сама выбрала несколько вещей на свой вкус. Беннет с ужасом подумал, что лето скоро закончится и ей потребуется теплая зимняя одежда. Он мог представить себе, как она отреагирует на то, что осенью ему опять придется вести ее в поход по магазинам.
В который раз подумав о том, что Синтия нарушила его представление о женских слабостях и привычках, он тяжело вздохнул и поежился. Ожесточенная борьба еще предстоит ему, когда очередь дойдет до вечерних туалетов.
Беннет буравил взглядом дверь примерочной. Наконец она распахнулась, и оттуда вышла Синтия. Он заставил ее примерить дивное сиреневое платье, которое ему понравилось сразу. Оно пригодится Синтии для воскресных выходов с его матерью, которая любила выбираться в музеи и картинные галереи.
Беннет хотел произнести какой-нибудь комплимент, но так и остался сидеть с открытым ртом. Она выглядела изумительно. Беннет застыл на месте, пожирая ее глазами. Ее красота была чиста и невинна, в ней не было свойственного обольстительным красавицам жеманства и показной уверенности в своей неотразимости. Беннет потер лоб. Может, ему это только кажется?