Синди все еще не понимала, к чему он ей об этом рассказывает. Ее не касались детали его семейной жизни.
– Я рада, что она поправляется.
– Спасибо. – Он обхватил кружку руками, словно хотел согреть ладони. Синди догадалась, что Бен сильно нервничает, и насторожилась.
«Волнуется, как перед казнью, – подумала она. – И собирает все свое мужество в кулак. Только мне непонятно, зачем оно потребовалось ему здесь и сейчас?»
Поведение Бена ее заинтриговало. Синди любила все загадочное и таинственное, но не привыкла совать нос в чужие дела, и как бы ни была любопытна, обладала большим запасом терпения, достаточным, чтобы подождать его объяснений.
Долго ждать не пришлось.
Несколько мгновений Беннет сосредоточенно разглядывал кружку, затем решительно ее отодвинул, натянуто улыбнувшись.
– У меня есть для тебя одно… э… предложение. – Он замолчал, но, увидев возмущенное выражение, появившееся на лице Синди, поспешно добавил: – Нет-нет, не волнуйся, ничего плохого.
Естественно, Синди решила, что предложение будет весьма сомнительного свойства.
– Да? – холодно спросила она.
– Это совсем не то, о чем ты подумала. – Он энергично затряс головой в знак протеста. – У меня чисто деловое предложение. Я говорю о работе.
– Проституция – тоже работа, правда неприглядная, – заметила Синди. От ее голоса сквозило холодом, и было ясно, как она разочарована.
– Поверь, я не это имел в виду, Синтия. – На его лице отразилось смятение, и он пришел в страшное замешательство.
– Рада слышать. – Девушке стоило немалых трудов скрыть дрожь в голосе. Однако после его слов она почувствовала неимоверное облегчение, точно гора свалилась с плеч. – Так в чем конкретно заключается предложение?
– Сейчас объясню. – Он допил кофе. – А можно еще?
– Конечно.
Она сполоснула его чашку и подошла к кофеварке. Через минуту перед ним был дымящийся ароматный напиток, и Синди нетерпеливо произнесла:
– Я слушаю.
Бен кивком поблагодарил за кофе.
– Я могу начать издалека?
– Валяй. – Она мрачно усмехнулась и скользнула глазами по пустым столикам кафе. – Похоже, сегодня мне не придется много бегать с заказами.
Бен проследил за ее взглядом.
– Я думаю, что для человека твоего ума и характера эта работа кажется чертовски занудной, правильно?
– Спасибо за комплимент. – Синди пожала плечами. – Ты прав, работа далеко не творческая.
Он улыбнулся.
От его улыбки Синди вновь пришла в замешательство, и ей не понравилось, что она все время теряется и робеет, стоит ему улыбнуться или пошутить. Она решила перейти в наступление.
– Я жду.
– Да-да. – Он мгновенно стал серьезным и продолжил свой рассказ.
Синди стояла за стойкой и следила за быстро меняющимся выражением его лица, пока он обрисовывал ситуацию в точных, коротких фразах. Бен говорил спокойно, но по его интонациям и глазам Синди видела, что он действительно переживает и его очень тревожит здоровье матери.
Не один раз голос Бена прерывался. Синди поняла, что последние месяцы он работал буквально на износ и зверски устал. В это легко было поверить, она по себе знала, как выматываешься, когда за сутки пытаешься сделать то, что под силу одолеть только за двое. Спать и отдыхать тоже ведь надо.
– Пойми, я не жалуюсь, но… – Бен вздохнул и устало пожал плечами. – Поэтому я не стал спорить, когда тетка выпроводила меня из дома, сказав, что мне нужно отдохнуть. – Он улыбнулся. – Я чертовски устал, и у меня не было сил, чтобы спорить с ней.
– Тебе не позавидуешь, – согласилась Синди.
– Да, черт возьми. – Бен скривился. – Ты думаешь, мне удалось отдохнуть? Черта с два. Безделье тоже способно свести с ума. Еще немного, и я могу спятить.
– Я бы тоже спятила, – согласилась с ним Синди и нахмурилась, но через секунду продолжила: – А какое отношение все это имеет ко мне? Что ты собираешься предложить?
Он стал мрачным и несколько мгновений внимательно изучал ее лицо. Затем, явно чтобы выиграть время, он поднял кружку, отпил немного и скорчил недовольную гримасу.
– Кофе остыл.
– Сейчас подогрею.
Она вернулась и спросила без обиняков:
– Может, хватит увиливать от прямого разговора, говори о деле.
– Ну хорошо, – он запустил пятерню в волосы и нервно их взъерошил. – Все бы ничего, я бы управился с делами и нашел время для матери, да только это полбеды.