– Нет, Синтия, ты ошибаешься, я вовсе не ищу себе новую подругу, – решительно начал Бен и уточнил: – Во всяком случае, в том смысле, в каком это понимаешь ты. Теперь меня не устраивает полная неопределенности временная связь с женщиной. – Он сделал маленький шаг ей навстречу. – Но я надеялся, что…
– Пожалуйста, не надо ничего объяснять. Я хочу, чтобы мы сейчас же поехали домой. – Синди поспешила его перебить. Она боялась одного: вдруг он скажет совсем не то, что она хотела бы от него услышать. Это может еще больше усложнить и без того непростую ситуацию.
– Синтия, послушай…
– Бен, я тебя прошу, оставим этот разговор. – Она направилась к двери. – Я хочу домой.
Она поспешно пересекла зал, и ему ничего не оставалось, как последовать за ней.
16
Последнее время Беннет постоянно был в угнетенном состоянии, и это естественно сказывалось на его нервной системе.
Сегодня он сделал попытки переубедить Синтию, объяснить ей, что она несправедливо судит о его намерениях. Однако это ему не удалось. Синди вообще отказалась разговаривать на эту тему.
Всю обратную дорогу они молчали. Когда Беннет подъехал к дому, Синди выскочила из машины. Не задерживаясь, она поднялась по ступенькам и взялась за ручку двери. Ей не терпелось поскорее остаться одной.
– Подожди.
Синди вздрогнула, когда услышала резкий голос Беннета.
– Что еще ты хочешь мне сказать? – холодно спросила Синтия, даже не повернувшись к нему лицом.
– Сегодня у нас пятница. – Он достал из внутреннего кармана конверт. – Вот твоя зарплата. – По пятницам он ей приносил деньги.
Равнодушно посмотрев на конверт, Синтия протянула руку.
– На следующей неделе ты начнешь заниматься в колледже, поэтому я решил тебе сделать небольшую прибавку к жалованью. Я уверен, что у тебя увеличатся расходы.
Синтия вскинула голову и гордо произнесла:
– Я тебя об этом не просила. Кроме того, мне хватает денег, которые ты даешь. Мои курсы уже оплачены, и этого достаточно.
Беннет почувствовал глубокое раскаяние, еще когда подъезжал к дому, сейчас же за свою бестактность он ругал себя последними словами. Она выглядела такой слабой и беззащитной, что ему захотелось ее обнять, прижать к своей груди и осыпать ее грустное лицо поцелуями. Но он даже не пошевелился, а только тяжко вздохнул.
– Ты будешь покупать книги, пособия…
– На все это у меня есть деньги и даже больше, чем может потребоваться…
– Синтия, – он ее перебил, – я уже говорил, но хочу еще раз тебе напомнить, нам надо больше времени проводить вместе. Это ради моей матери. Хорошо?
Она отвела взгляд в сторону и едва слышно ответила:
– Да.
– Ты меня не подведешь?
– Нет.
– Спокойной ночи, Синтия.
– Спокойной ночи, Беннет.
Она открыла дверь и вошла в дом, даже не оглянувшись.
Он вернулся в машину и уставился невидящим взглядом в сгустившуюся темноту.
«Теперь и не вспомнить, сколько раз я ей выговаривал за то, что она зовет меня Беном», – с горечью подумал он. Сейчас ему было обидно, что Синтия назвала его Беннетом.
За вечер он оскорбил ее дважды. Первый раз, когда начал целовать, а второй, когда завел разговор о деньгах. В обоих случаях он вел себя неправильно, и она, видимо, почувствовала себя униженной.
Однако у него и в мыслях не было ничего дурного. Просто она ему очень нравится.
Тем не менее он ее обидел. Его не оправдывает то, что она его не остановила, когда, охваченный страстью, он на нее набросился и лишил девственности. «Во всем виноват только ты один, – винил себя Беннет. – Всего лишь час назад ты вновь попытался ею овладеть».
«Но сегодня все было по-другому. – Он верил, что это действительно так и есть. – Разница в том, что теперь я ее люблю».
Он посмотрел на дом, который черным пятном выделялся на фоне ночного неба.
Беннет улыбнулся, вспомнив день, когда они встретились первый раз. Сейчас он был уверен, что она понравилась ему сразу, как только он переступил порог ее кафе. Его первые впечатления оказались верными. Она была на редкость доброй и приветливой, очень любила свою семью и ради нее была готова пожертвовать личными интересами.
Беннет с самого начала не сомневался, что его мать хорошо примет Синтию. Для этого ему было достаточно сказать, что она его невеста. Но он не думал, что Франциска полюбит ее так сильно, ведь сейчас она в ней просто души не чает.
От мысли, что произойдет, когда раскроется вся правда, ему стало страшно. Беннет и думать об этом не хотел. Ему было жаль мать, и он не мог ее огорчать, но и причинять боль Синтии он тоже не хотел.