Внезапно он встревожился, даже запаниковал. Ему показалось, что он влюбился.
«Этого мне только не хватало», – мрачно подумал Беннет.
Стоял сентябрь, но погода все еще была по-летнему теплая. Трава и листья на деревьях потеряли былую зеленую свежесть и выглядели немного поблекшими.
Вот уже три недели, как начались занятия в университетском колледже. Синтия, после обычного в таких случаях волнения, успокоилась и теперь с удовольствием ходила на лекции по предметам, которые ее интересовали.
Однако на душе у нее было неспокойно. Она продолжала переживать и нервничать из-за того, что ее отношения с Беном стали натянутыми и сложными после того, как она побывала в его магазине. Теперь она только о нем и думала.
Ей не в чем было его упрекнуть. Он был приветлив и обходителен, неизменно любезен. Синди вся исстрадалась, ежеминутно думая о нем. От нее требовалась большая сила воли, чтобы казаться равнодушной и спокойной в его присутствии. Чувства, которые бушевали в ее душе, она тщательно скрывала от всех.
Бывали моменты, – и в последнее время это случалось все чаще, – когда ей хотелось послать к черту свою гордость, покориться неизбежному и не спорить с собой.
Особенно сильно Синди страдала после звонков к себе домой, поскольку в душе завидовала и отцу, и Джесс. Естественно, ей было приятно слышать их радостные голоса и узнавать, что отношения между отцом и Эмили становятся все более близкими или что Джеффри отвечает ее сестре взаимностью.
Синди желала им счастья и завидовала. Ее сестре нет еще и девятнадцати лет, а она влюблена и сама любима. Синди – двадцать шесть, и она безнадежно влюблена в человека, который, судя по всему, не испытывает к ней сердечных чувств.
Почему ей надо отказываться от того, что предлагает Беннет? Этот вопрос не раз приходил Синди в голову, а последнее время все чаще.
Это так легко, отдаться пьянящему чувству страсти и забыться в его объятиях.
Но Синди решила, что не сможет заниматься самообманом и что так поступать нельзя. Она дорожила своими принципами.
Синди любила Бена, это он ее не любил. Она бы не смогла заниматься любовью с человеком, зная, что он не испытывает к ней нежных чувств. Это было бы предательством по отношению к себе самой, своему внутреннему миру и всему, что считала важным для себя.
Синди знала, что никогда себе не простит, если потеряет веру в счастливое завтра, которое чудесным образом наступает во всех сказках.
Но страдания и душевное одиночество не помешали Синди завести несколько новых знакомств в университетском колледже. Она познакомилась с молодой женщиной, которая была на несколько лет старше. Она, как и Синди, посещала курс лекций по искусству.
У нее было редкое имя – Гвен. До этого Синди не подозревала, что такое имя вообще существует, но оно ей сразу же понравилось. Долговязая и худющая Гвен смешно жестикулировала длинными руками, когда с кем-нибудь разговаривала.
По характеру они были очень разными.
В отличие от Синди, которая жила в сельской местности в дружной семье, Гвен росла в городских трущобах. Ее родители целыми днями работали, были вечно заняты и уделяли своим детям мало внимания. Их многочисленные родственники жили по всей стране, но довольно далеко от них. Гвен, ее сестры и братья были предоставлены самим себе и целыми днями болтались на улице со своими сверстниками.
Симпатичная Гвен была рассудительна, остра на язык и всегда в отличном настроении.
Они крепко подружились, и скоро у них вошло в привычку после утренних занятий выпивать вместе чашку кофе в студенческом кафе.
Другого ее нового знакомого звали Энди. Он был среднего роста, застенчивый и ходил с вечно всклокоченными волосами. Ему было уже тридцать два года, и он жил один в двухкомнатной квартирке. Накопив достаточно денег, он ушел с опостылевшей ему работы и продолжил учебу в университете, которую когда-то бросил.
В Синди проснулся материнский инстинкт, и ее доброе сердце сжалось, когда она его увидела. Она и Гвен пили свой традиционный утренний кофе. Энди робко и нерешительно к ним приблизился и, смутившись и покраснев, представился. Он был похож на испуганного ребенка, который отстал от родителей и потерялся среди толпы. Синди тут же решила его опекать, взяв под свою защиту. С тех пор они ходили пить кофе втроем.
Вскоре у них появился еще один знакомый. Как-то раз, когда они сидели в кафе, к ним подошел весьма интеллигентного вида мужчина лет сорока.
– Позвольте заметить, что мы все, – он обвел их взглядом, – кажется, ходим на одни и те же лекции.